Гавриленко, Михаил. В поисках красоты : [беседа с врачам травматологом-ортопедом М. Гавриленко] / Михаил Гавриленко ; беседовала Юлия Фартух // Магілёўскія ведамасці. — 2017. — 12 сентября. — С. 7.
Уже минут через 20 после начала нашей беседы поймала себя на мысли, что невольно на ощупь изучаю собственное лицо – щеки, веки, подбородок, ищу какие-то изъяны и размышляю, что уже можно и нужно «подправить». А иначе, наверное, и быть не могло, ведь мой собеседник – пластический хирург.
Поводом для встречи послужило то, что в Могилевской областной детской больнице открывается консультативный кабинет пластической эстетической хирургии, прием в котором будет вести Михаил ГАВРИЛЕНКО, врач – травматолог-ортопед, прошедший переподготовку по специальности «пластическая хирургия» в Республиканском центре пластической и реконструктивной микрохирургии и стажировку в отделении пластической и эстетической микрохирургии на базе Минской областной клинической больницы. По показаниям будут проводиться в МОДБ и пластические операции.
– Мы, травматологи-ортопеды, как раз чаще всего и сталкиваемся с очень сложными «восстановительными» операциями, – отвечает Михаил Николаевич на мой немой вопрос о том, как травматолог-ортопед переквалифицировался в пластического хирурга. – Нам чаще, чем другим узким специалистам, доводится иметь дело с врожденными аномалиями и приобретенными дефектами. Возьмем, к примеру, врожденную синдактилию кисти или стопы (сращение пальцев на руках или ногах). Помимо их разъединения необходимо также устранить образующиеся дефекты. За рубежом такие операции проводят как раз пластические хирурги, а не травматологи. Кроме того, узкий специалист владеет большим количеством техник, профессиональных тонкостей, знаний по сравнению с другими.
– Вижу, вам интересна пластическая хирургия…
– Так и есть. Мне она стала близка еще в годы учебы в интернатуре. Тогда я работал в Могилевской городской больнице скорой медицинской помощи вместе с замечательным врачом, кстати, тоже травматологом-ортопедом Василием Николаевичем Мурогом, который выполнял и пластические операции. Я ему довольно долго ассистировал, и такая работа меня серьезно увлекла. Не потерял к ней интереса и сегодня. Наоборот, мне нравится дарить людям красоту. А видя, как сами пациенты радуются результату, эффекту, получаешь удовольствие вдвойне. А дети? Их эмоции словами передать невозможно. Они же потом в знак благодарности приносят мне игрушки… (Михаил Гавриленко улыбается, вспоминая малышей).
– Первые операции уже были проведены, верно? Чем ребятне области может помочь пластический хирург в областной детской?
– Как правило, это устранение лопоухости, ринопластика (пластическая операция по коррекции формы носа), устранение рубцов. А также все, что связано с устранением всевозможных дефектов (деформация предплечий, конечностей и так далее) – область пластической хирургии. Первые пластические операции мы начали проводить в мае.
– А такие патологии, как заячья губа, волчья пасть?
– Их устранением занимаются только в Минске, где есть специализированное отделение.
– В каком возрасте можно делать пластическую операцию ребенку?
– Начиная с 5 – 6-летнего возраста производится устранение лопоухости. Операция длится по времени где-то около часа. Проводится под местной анестезией, но маленьким детям (5 – 7-летним) требуется общий наркоз. Определение возраста для других операций решается индивидуально.
Интересно, что чаще всего не родители видят необходимость устранить такой дефект, а сам ребенок долгое время настаивает на этом, и мамы-папы, не выдерживая «атаки», приводят его к нам… Поверьте, после устранения лопоухости ребенок не просто становится красивее, он по-другому начинает относиться к себе, иначе воспринимает себя. Приходят, конечно, и подростки. Чаще – девочки, которые посещают модельные студии, и скрыть дефект под волосами не всегда получается. Да, такая патология не мешает жить физически, но вот моральный дискомфорт доставляет. А зачем растить закомплексованного ребенка? Да и в целом, реконструктивная и пластическая хирургия направлены как раз на возвращение пациенту психологического комфорта, ощущения красоты и полноценности собственного тела.
– Не могу не спросить о взрослых. Если не ошибаюсь, им тоже будете оказывать услуги?
– Безусловно. Желающих усовершенствовать себя сегодня очень много.
– Но, наверное, пластика – это все же женский удел?
– Не согласен. Первыми пациентами пластических хирургов были мужчины, приходившие на коррекцию носа, ушей, грубых рубцов. И сегодня их меньше не становится. Правда, теперь чаще всего они решают сделать абдоминопластику, т.е. коррекцию живота. Да и веки, подбородки не прочь откорректировать.
– А противопоказания к пластическим операциям есть?
– Безусловно. Как, впрочем, и к любой другой операции. Они могут быть относительными (скажем, простуда) и абсолютными (серьезные хронические заболевания). Не следует забывать и о том, что после пластической операции, как и любой другой, могут возникнуть осложнения. И это далеко не всегда вина хирурга, как у нас любят писать в СМИ, Интернете. Осложнения могут возникнуть даже в тех случаях, когда врач сделал свою работу идеально. Ведь реакцию человеческого организма предугадать невозможно.
– Михаил Николаевич, работа накладывает отпечаток? Прохожих более пристально рассматриваете?
– А как же! Иной раз настолько пристально, что люди начинают «коситься», не понимая, что в них вызвало такой интерес. Но это профессиональное (смеется).
– Спасибо за интересную беседу! Удачи вам, а также вашим маленьким и большим пациентам!
Текст: Юлия Фартух
Фото: Галина Гаврилович