Ярощенко, В. Очерки-были из милицейского прошлого / Владимир Ярощенко // Четверг. — 2025. — 30 октября (№ 88). — С. 14.
САЛОМ ПО РЕЛЬСАМ
«Дети-подростки бегают по рельсам, играют в лесополосе у железной дороги, беда может с ними случиться». Такие замечания оставляли машинисты поездов. Все это происходило летом 1972 года на участке перегона Кричев-Темный Лес.
— Надо поехать, провести профилактические беседы с подростками и их родителями, -проинструктировала меня Дина Савельевна Бондаренко, старший инспектор детской комнаты милиции Линейного отдела милиции на станции Могилев. И отправила в дорогу.
До станции Кричев добрался тихоходным пригородным поездом. Я только что был назначен на должность инспектора детской комнаты милиции, получил форменное обмундирование и звание лейтенанта. И это был мой первый выезд на место происшествия, назовем его так, хотя «происшествие» еще не произошло.
Линейным пунктом милиции на станции Кричев командовал майор милиции Владимир Андреевич Полонейчик, участник Великой Отечественной войны, партизан, уважаемый всеми спокойный, рассудительный начальник.
— До места происшествия километров 20, доберешься туда на… паровозе. Я уже договорился, — ошарашил меня Владимир Андреевич.
И повел молодого лейтенанта в паровозное депо станции Кричев, рассказывая по дороге о милицейских буднях-заботах начальника.
В депо под парами уже стоял паровоз, его перегоняли, как оказалось, на станцию Орша.
Эта огромная паровая махина пыхтела, дымила, парила. До этого на паровозах мне кататься не приходилось.
— Подымайся, залезай! — крикнул машинист паровоза.
По крутой лестнице я забрался на верхнюю площадку паровоза, где меня встретил веселый кочегар. Стояла жара, а он периодически подбрасывал уголька в топку и становилось еще жарче.
Малым ходом, спокойно, паровоз. преодолел стрелочные переводы и вырвался на простор. Кочегар подбросил угля, машинист поддал паров — огромные цилиндры с правой и левой стороны паровоза. И паровоз понесло как на крыльях. Я вцепился в поручни на площадке. Сверху паровоз казался маленьким и было удивительно, как он удерживался на рельсах. Огромные поршни, получив порцию пара, раскачивали его как при шторме. Из трубы валил черный дым, пар окутывал со всех сторон, машинист подавал мощный гудок-сигнал, весело улыбался, а кочегар потел, старался.
До моего километра мы долетели, машинист медленно остановился и показал мне знаком: «Выходи».
Осторожно, дабы не измазать в сажу и мазут новую форму, я опустился на землю, то есть на полотно железной дороги и помахал рукой, поблагодарив экипаж за доставку.’
От первых паровозов, читал я в учебниках истории, народ шарахался в стороны, принимая их за адское исчадие. Стало понятно, почему машинисты и кочегары получали приличную зарплату — поди перебрось в топку несколько тонн угля на африканской жаре.
…Всякое место происшествия начинается с его осмотра. Я начал осматривать лесополосу отвода у железной дороги. Обнаружил места от костров, небольшой шалашик из веток. Было ясно, что подростки здесь проводили свободное время.
В километре виднелись дома деревни — потопал туда. Деревня была небольшой, в одну улицу. И в самом ее начале по лужам, с упоением, которое можно испытать только в детстве, бегал босоногий мальчик лет шести.
Он уставился на меня большими глазенками, но не убежал, — человека в форме он видел в первый раз.
— Как зовут? — строго спросил я.
— Ваня, — ответило дитя.
— Зачем же ты, Ваня, как партизан, поезда под откос хочешь пустить? 8 продолжил я миролюбиво. .
Такого ответа я не ожидал.
— Дядя, это не я. Это Миша, Петя, Вова — они рельсы салом мажут.
— Зачем и для чего?
Мне стало весело.
— А тогда паровоз пускает много черного дыма, гудит громко, колеса стучат, — объяснил мне малый «партизан».
За полдня я нашел Мишу, Петю, Вову и их родителей, молодых сельских трактористов и их мам, доярок, записал их объяснения…
Действительно, их дети лет десяти и чуть больше тайно отрезали по куску сала и пробирались к железной дороге. Головки двух рельс где-то метров до пятисот длиной измазывали салом и прятались в лесополосе.
Паровоз с вагонами въезжал на «сальный участок», колеса на жирном сале начинали пробуксовывать, машинист добавлял пару, из трубы валил черный дым, паровоз окутывался паром, машинист включал пескоструйное устройство, песок улучшал сцепление колес с рельсами и состав благополучно преодолевал «сальное» препятствие.
— Это я виноват, — чистосердечно признался один из отцов, молодой тракторист. — После войны сала поесть хотелось, его было мало, но было много густого солидола и ниток. И мы,
малолетки, выходили на «железку», пропускали нитку через коробку с солидолом и укладывали жирную нитку на головку рельсы. Паровоз пыхтел, дым столбом, было весело. И об этом я как-то рассказал своему малому сыну.
Ну а сын, еще не изучая физики, пошел с друзьями дальше, не жалея сала. А я пришел к выводу, что жизнь крестьянская все-таки стала лучше: в добротных новых домах жили семьи механизаторов, молодые сады и банька у каждого дома, в сараях хрюкало и мычало…
Провел я с детками и их родителями профилактические беседы, как меня учили. На участке стало спокойно, больше меня туда не направляли.
— Была ли какая-то опасность от таких малолетних «партизан»? — выяснял я у железнодорожников.
— Паровоз и весь состав беспрепятственно могли пройти «жирный участок» пути, будь то нитка или сало, — отвечали они.
— А почему напротив деревни паровоз все-таки гремел, дымил и парил?
— Напротив деревни был километр пробного торможения. Поэтому машинист в обязательном порядке проверял тормоза, скорость уменьшалась, машинист добавлял пара в цилиндры, валил из трубы черный дым, под колеса подсыпался песок. И машинисты на этих «жирных рельсах» ничего не замечали, — поясняли мне работники железной дороги.
— А все-таки, может, больше пара, песка расходовалось? — не унимался я.
— Быть может, на самую малость.
Через два года и на этом участке паровозы ушли на заслуженный отдых, уступив место мощным и красивым тепловозам.
И меня через два года повысили, перевели в уголовный розыск инспектором по борьбе с преступностью несовершеннолетних. А еще через два года-назначили на должность начальника инспекции по делам несовершеннолетних. Так начали называть бывшую «Детскую комнату милиции». А примером с «салом на рельсах» еще долгие годы смешили слушателей Могилевской спецшколы транспортной милиции — тогда единственной в мире!
ЧЕРНЫЙ ИЛИ БЕЛЫЙ КАМЕНЬ?
Уважаемые читатели! Приятно, интересно рассматривать через окно вагона наши прекрасные поля, леса, перелески… Но если вы заметили у железной дороги малолеток или подростков чуть постарше — быстро отойдите от окна и уберите от него детей. Есть злая закономерность: камень, даже запущенный шестилетним карапузом, практически всегда попадает в окно вагона. И вот она, беда, может прилететь нежданно-негаданно.
В один из весенних дней она и прилетела в виде небольшого черного камня в приоткрытое окно-форточку вагона дизель-поезда под Оршей на нашем участке. Камень попал в голову девушки. Последствия такой травмы могут остаться на всю жизнь, — пояснили врачи.
Машинист заметил группу подростков, которая прогуливалась, грелась на солнце на крутом откосе.
Тут уже не до профилактики. Найти негодника и наказать. Эго наша задача, а потом суда.
…Рядом с участком железной дороги микрорайон с плохой репутацией. На несколько тысяч жителей — школа почти на девятьсот учеников.
На помощь прибыли два опытных сотрудника уголовного розыска белорусского УВД на транспорте. Нет преступлений, которые нельзя бы было раскрыть. Почти всегда найдутся свидетели, прямые или косвенные, остаются следы преступной деятельности.
«Работать надо долго и упорно, думать головой и топать ногами», — часто повторял нехитрую истину Федор Никитич Шитик, начальник уголовного розыска отдела.
— Надо раскрыть преступление самым простым путем, через детскую непосредственность, — предложил молодой начальник Линейного пункта милиции на станции Погодино Михаил Титов, старший лейтенант милиции и начальник отдела милиции на станции Осиповичи.
Я и Михаил начали с согласия директора школы проводить в классах короткие беседы об опасности подобных проступков. Был один маленький подвох: мы обращали внимание на камень, называли его белым… Начали с младших классов. Через несколько дней директор школы приглашала одного, двух учеников из класса уже для спокойной профилактической беседы. Сработала детская непосредственность. Один из учеников, где-то ученик четвертого класса, бесхитростно уточнил, что камень был черным, а не белым».
Через час правонарушитель из седьмого класса давал правдивые показания. И каждый раз, с грустью вспоминая все это, я надеюсь, что в дальнейшем все обошлось без последствий.
Утомил я вас, уважаемый читатель, нехорошими примерами. Но вот последний.
…Камень влетел в окно и попал в голову машинисту тепловоза. Тяжеленный состав остановился у станции Быхов, задержав движение поездов на участке Могилев-Жлобин. Все обошлось, машинист, слава Богу, выздоровел. Мы нашли и несовершеннолетнего оболтуса-правонарушителя.
Вероятно, что после такого случая тяжеловесные составы прекратили водить поодиночке и машинисту дали помощника.
Будьте бдительны и берегите себя, уважаемые друзья!