Ставка больше чем жизнь : [царская ставка в Могилеве] // Веснік Магілёва. — 2017. — 23 августа. — С. 11.
1 августа 1914 года Германия объявила войну России. Так для Российской империи началась Первая мировая… Ставка Верховного главнокомандующего с начала войны находилась в Барановичах. В июле 1915-го, ввиду активного наступления немецкой армии и приближения фронта, было решено переместить ее. Из четырех вариантов — Орша, Борисов, Быхов, Могилев — выбор остановился на губернском Могилеве. 8 августа сюда прибыл Верховный главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич. В тот же день из Петрограда прибыл военный министр генерал Поливанов, который сообщил, что император решил взять командование на себя. Так до конца февраля 1918-го наш город фактически стал военной столицей империи.
Выбор пал на Могилев не случайно. Разветвленная сеть железных дорог, значительная удаленность от линии фронта, удобство сообщения с основными тыловыми органами управления (Петроградом, Смоленском, Киевом, Москвой) и штабами фронтов, делали город идеальным для нового места Ставки.
Николай II прибыл в Могилев 23 августа. «Император был одет в простую защитного цвета рубаху: без оружия, в старых, сильно поношенных высоких сапогах. Обошел всех приглашенных, подавая каждому руку…»
Первоначально государь предполагал жить и работать в литерном поезде, как предыдущий главнокомандующий. Но это было крайне неудобно: весь персонал Ставки разместился в зданиях на Губернаторской площади. Здание губернского правления было занято штабом командования (начальник штаба — генерал от инфантерии М.В. Алексеев) и управлением генерал-квартирмейстера (генерал-майор М.С. Пустовойтенко). Здание окружного суда отдали под нужды дежурного генерала. А персонал на тот момент уже был немаленький. Если в начале войны в Ставке было лишь 5 управлений, работали 9 генералов, 36 офицеров, 12 военных чиновников и 125 солдат, то в ходе войны ее состав постоянно расширялся. К 1 ноября 19.17-го в нее входило 15 управлений, 3 канцелярии и 2 комитета — свыше 2 тысяч генералов, офицеров, чиновников и солдат! Так что пришлось императору переехать в двухэтажный дом губернатора.
Император занял в нем лишь несколько комнат второго этажа. В остальных жили высшие чины и приближенные. Даже на втором этаже, кроме Николая II, разместились граф В.Б. Фредерикс и генерал В.Н. Воейков.
Самым заметным помещением императорских покоев был большой зал в 4 окна, в бело-золотых тонах, декорированный портретами и зеркалами. Здесь же стоял черный рояль. Из зала можно было попасть в столовую и кабинет. В столовой находились овальный стол, стулья с плетеными сиденьями и бильярд. В кабинете — большой дубовый резной письменный стол, обтянутый сукном цвета бордо, старинные диван и кресла красного дерева. Люстра модерн со стекляшками спускалась с потолка, а скромная электрическая лампа с зеленым абажуром стояла на письменном столе. Из кабинета Николай II мог пройти в спальню, окна которой выходили на реку.
Император писал жене: «Здание старое, но вполне удобное, с садиком и очаровательным видом на Днепр и далекую окрестность — положительно Киев в миниатюре».
Однако центром, «нервом» Ставки был не дом губернатора, а примыкавшее к нему здание губернского правления со штабом и управлением генерал-квартирмейстера. Николай II принимал доклады Алексеева и Пустовойтенко именно в здании штаба.
Поскольку Ставку возглавил сам император, было принято решение усилить охрану. Поначалу для этого был выделен вернувшийся с фронта Лейб-Сводный казачий полк, четыре сотни кавалеристов. Впоследствии в Могилев командировали дивизион Конвоя в составе 1-й Кубанской сотни и 3-й Терской сотни, а также батальон Сводного Его Величества пехотного полка.
К ним добавился отдельный батальон по охране Ставки, состоящий из георгиевских кавалеров.
Если до начала Первой мировой в Могилеве было всего несколько авто, даже губернатор ездил на лошадях, то с появлением Ставки ситуация изменилась. В августе 1915-го прибыла автомобильная команда. В октябре 1916 года в гараже Ставки — в Московском предместье на территории пивзавода Лекерта — числилось 60 автомобилей и 3 мотоцикла. Два авто выделили могилевскому губернатору.
Поскольку Ставка была центром управления деятельностью русской армии, предполагалось, что немцы могут атаковать ее с воздуха. Поэтому уже 7 сентября 1915 года из Царского Села прибыла автомобильная зенитная полубатарея — четыре орудия на грузовиках, а также авиаотделение из 9 истребителей. В радиусе 120 км от Могилева были организованы 16 наблюдательных постов, где велось круглосуточное дежурство.
В апреле 1916-го сформировали отдельную автомобильную батарею. Она находилась в Могилеве до февраля 1918 г. На крышах самых высоких зданий были оборудованы три пулеметные позиции по два пулемета в каждой. Пулеметчики и зенитчики несли круглосуточное дежурство. В августе было усилено авиационное прикрытие Ставки. Оно теперь состояло из двух авиаотрядов по 9 самолетов, укомплектованных лучшими летчиками и пулеметчиками. Один из авиаотрядов сопровождал государя во время его поездок на фронт… Впрочем, вражеские самолеты и дирижабли в небе над Могилевом так и не появились.
В общем, к концу 1916 года могилевский гарнизон состоял из примерно 400 генералов и офицеров и 3200 нижних чинов.
При Николае Николаевиче Ставка была строгим военным лагерем. После приезда императора все изменилось. В Могилев переезжает часть императорского двора, командование, посольства европейских стран. Могилев из небольшого провинциального города становится местом, в котором не только разрабатывается стратегия войны, ведутся переговоры, но и полным ходом идет светская жизнь. Сюда прибывают оперетта, труппы нескольких ведущих театров Петрограда. Примечательно, что особых киносеансов для императора не устраивали: он смотрел фильмы вместе с обычными зрителями.
Николай II вел размеренную жизнь, распорядок которой не менялся годами. Выйдя в половине десятого из дома, царь до двенадцати работал в Ставке. В полдень был завтрак, после чего — прогулка на автомобиле. В пять часов пополудни император пил чай, затем до половины восьмого вечера разбирал почту. Потом — обед продолжительностью в час и — работа в кабинете. Поужинав в половине одиннадцатого, царь отправлялся на отдых.
По субботам и воскресеньям в Спасо-Преображенском соборе проходили церковные службы для государя и членов Ставки. Император часто бывал и в Богоявленской церкви, где молился у чудотворной иконы Могилево-Братской Божьей Матери. Вместе с семьей посещал Буйничский и Свято-Никольский монастыри. Для того чтобы было удобнее добираться до церкви, в апреле 1916 года за личные средства царя туда была проложена асфальтовая дорожка.
При Ставке постоянно находились представители союзных держав: Великобритании — генерал-лейтенант Д. Хэнбри-Уильямс, Франции — генералы де Лагиш, М. Жанен, Бельгии генерал-майор Риккель, Сербии — полковник Б. Лонткевич; главы миссий: Японии — генерал-майор М. Накадзима, Италии — генерал Л. Ромеи, Румынии — генерал К. Коанда… Посещали «третью столицу» послы держав-союзниц, в частности британский — сэр Д.У. Бьюкенен и французский — Ж.М. Палеолог…
Всем иностранцам нравился могилевский климат.
По их мнению, здесь можно было бы открыть прекрасный курорт. В восторге от Могилевских окрестностей была и царская семья. Императрица даже присмотрела себе имение Дашковка. Но владелец поместья отказался уступить собственность.
В Могилеве постоянно вместе с отцом проживал царевич Алексей. Спальня у них была общая. Занимался же Алексей Николаевич в маленькой комнате-фонаре, во втором этаже. Завтракал за общим столом, сидя по левую руку государя. Обедал со своими воспитателями. При хорошей погоде участвовал в прогулке и обязательно сопровождал государя в церковь. Для наследника частенько устраивали игры с могилевской ребятней.
П
ика светская жизнь достигала, когда приезжала императрица с дочерьми, которые в Могилеве бывали наездами. Жила Александра Федоровна в специальном вагоне на вокзале. К Могилеву относилась прохладно. Горожане платили ей той же монетой. Зато были очарованы дочерьми государя. Девушки свободно, без охраны, гуляли по городу, заходили в лавки, делали покупки. Излюбленным местом был галантерейный магазин Бернштейна (на его месте сейчас магазин «Перекресток»).
Царская семья любила отдыхать в Печерске, на берегах Днепра, выезжала на пикники в Полыковичи…
5 февраля 1917 года царь впервые узнал, что в России резко ухудшилось продовольственное положение. После получасового доклада Родзянко о ситуации в стране Николай II сказал: «Ну, Бог даст…»
22 февраля императору доложили: в Петрограде начались волнения. Особой реакции не последовало. 26 февраля — телеграмма от императрицы: «Если мы хоть на йоту уступим, завтра не будет ни государя, ни России, ничего! Надо быть твердыми и показать, что мы господа положения». А 27 февраля пришло сообщение, что в Петрограде — революция. Императору пришлось спешно выехать в Питер…
2 марта Николай II отрекся от престола. И уже простым полковником приехал в Могилев, чтобы проститься со штабом, встретиться с матерью Марией Федоровной, которая проездом из Киева остановилась в городе.
6 марта в Могилев пришла телеграмма Временного правительства с разрешением царской семье выехать за границу. Однако на следующий день было принято иное решение: бывшего самодержца арестовать и доставить в Царское Село. Когда прибыли эмиссары Временного правительства с приказом об аресте, Николай отнесся к этому с полным безразличием.
8 марта, прощаясь с офицерами, бывший император призвал их подчиниться Временному правительству и приложить все усилия для продолжения войны до победного конца. А затем вместе с семьей на автомобиле направился на вокзал…
После победы большевиков Ставка Верховного главнокомандующего Н. Духонина отказалась признать их власть, заключить перемирие на фронте и стала готовиться к вооруженной борьбе против нового правительства. В ответ из Петрограда последовал декрет об отстранении Н. Духонина и назначении Верховным главнокомандующим большевика Н. Крыленко. 19 ноября во главе отряда революционных войск он прибыл в город. Генерал Н. Духонин был зверски убит. 20 ноября Ставка была занята революционными войсками, начальником штаба Главковерха стал генерал М.Д. Бонч-Бруевич.
Эта советская Ставка, ввиду наступления австро-немецких войск, 28 февраля 1918-го переехала в Орел, где 16 марта, после заключения Брестского мира, была окончательно расформирована.
