Прогулки по некрополю

Уникальность в сохранности

Одному из таких кладбищ в областном центре, между улицами Ольчинская и Национальный спуск, не так давно присвоен статус историко-мемориального места погребения. Этому предшествовала кропотливая работа по каталогизации старинного некрополя. Проект «Узел жизни», созданный по инициативе Могилевской еврейской общины, объединил волонтеров из России, Польши, Украины.
– Люди, для которых иудаика, языкознание, эпиграфика – профессия или хобби, ежегодно проводят у нас исследовательские и восстановительные работы, – рассказывает координатор программ Могилевской еврейской общины Ида Шендерович.

«Говорящие» камни

Вросшие в землю мацевы хранят немало тайн. Это и память о могилевчанах прошлого, и новые сведения об особенностях религии и философии белорусских евреев, городской культуре минувших столетий.

Можно провести параллель между именами на памятниках и людьми, определявшими промышленность, торговлю, медицину и образование в Могилеве 100–200 лет назад.

Тысячи имен, начертанных на старых камнях, удалось расшифровать. Упокоены в могилевском «доме живых» и потомственный дворянин, меценат, банкир, основатель Центральной синагоги, спонсор строительства городской больницы Шмарьяху Цукерман (1878–1907 гг.), и строитель ряда знаковых для Могилева домов, в одном из которых размещается Могилевский государственный университет имени А.А. Кулешова, Мовша Бабовик (1851–1903 гг.), и председатель Могилевского горисполкома, сыгравший выдающуюся роль в обороне Могилева в годы Великой Отечественной войны, Даниил Астров (1904–1941 гг.). Одно из обнаружений прошедших экспедиций – захоронение Ципы Сыркиной (1833–1915 гг.) – владелицы большой общественной библиотеки, располагавшейся на первом этаже дома на Большой Садовой улице (сейчас ул. Ленинская, 20).

Покой в саду блаженства

Здесь много представителей известных могилевских династий ученых, врачей, предпринимателей, потомки которых живут сейчас в разных странах: Лурье, Ратнеры, Колмановские, Гранаты, Симховичи, Маховер.

Встречаются необычные ласковые женские имена на идише: Батья, Фейга, Песя, библейские на иврите – Рахель, Эстер, Мириам.

Из недавних находок – могила писателя. Надгробие автора 21 произведения необычно оформлено: на каждой ветви изображенного дерева, напоминающего по форме традиционный подсвечник-менору, названия книг, которые написал умерший. И, как выяснилось из эпитафии, самым знаменитым его произведением была книга «Плод винограда». Интересно, что после имени автора написано и его прозвище «Гезер», которое тоже переводится как «виноград».

Есть надгробие в виде небольшой скалы – такие были популярны в первой половине позапрошлого века. Голая скала увенчана сломанным деревом, которое символизирует прерванную жизнь. А вот прорастающий рядом побег – это, вероятно, знак того, что ушедший в мир иной оставил наследников.

Это кладбище – уникальное для Беларуси. Появилось оно примерно в 1803 году. Здесь сохранились высокохудожественные мацевы – надгробия из полированного гранита и мрамора с оригинальным резным декором и авторскими поэтическими эпитафиями, изготовленные в Могилеве, Варшаве, Вильнюсе. В других областных центрах подобные дореволюционные еврейские кладбища в послевоенный период были разрушены.

– Человек перед лицом смерти – вечная тема, – говорит Ида Шендерович. – Едва ли найдется хоть кто-то, кто не задумывался о том, что будет после земной жизни. Некрополь раскрывает опыт «обращения» со смертью сразу нескольких поколений наших предшественников. И тут уж есть к чему присмотреться, о чем подумать.

К слову, надгробные эпитафии – своеобразная кладбищенская поэзия – созданы именно для философских размышлений. На многих камнях по средневековой традиции написано: «Да будет душа усопшего завязана в узел вечной жизни». Но есть и личные: «Жену добродетельную кто найдет – выше жемчуга цена ее». Встречается и такая надпись на иврите: «Пусть его душа упокоится в Ган Эден», то есть в «саду блаженства», в раю.

Кладбищенский туризм

Некрополь – место, где можно не только познакомиться со старинными традициями, но и проследить за их изменениями. Отличный способ для борьбы со стереотипами. Казалось бы, на еврейском кладбище не встретишь портретных изображений, но именно здесь находим множество старинных фотографий и, вероятно, единственную в городе работу знаменитого белорусского скульптора-портретиста Заира Азгура.

При этом ряд надгробий причудливо сочетают несочетаемые символы – звезду Давида и красную советскую звезду. А вот корона, изображенная на камне, указывает отнюдь не на царское происхождение умершего. Она говорит о том, что человек был образованным и помогал другим – творил много добрых дел.

– Сейчас во всем мире растет интерес к истории своей семьи и месту, откуда происходит род, – утверждает собеседница. – Люди тянутся к своим корням. На старых еврейских кладбищах Могилевщины побывали туристы из США, Швейцарии, Израиля, Канады, России.

Как-то Ида Шендерович встретила здесь туристов, говорящих на французском. Оказалось, это супруги из Швейцарии. Пьер Доминик Симкин родился в Женеве. Его предки родом из небольшого белорусского города, где еврейское кладбище не сохранилось, и он специально приехал в Могилев, чтобы посмотреть на старинные мацевы белорусских евреев.

Похоже, популярный в Европе кладбищенский или, как его еще называют, некропольный туризм постепенно развивается и у нас. Для того, чтобы поклониться праху предков, люди готовы преодолевать тысячи километров.

Виктория БОНДАРЧИК