Пронькина, А. Картины со вкусом любви : [английский инженер и художник Питер Хиксон] / А. Пронькина // Веснік Магилёва. — 2014. — 17 декабря. — С. 12.
Они вместе уже 44 года. Кто-то подумает: «Ну и что? Бывает и гораздо больше…» И я соглашусь, мол, да, бывает. Но совсем не так, как у них. Потому что пара эта априори уникальная, по крайней мере, для Могилева. И, как знать, написал бы ОН свои 60 картин, если бы несколько десятилетий назад не встретил ЕЕ. Ирина и Питер — миссис и мистер Хиксон… Когда-то между ними случилась большая любовь. Случилась — и никуда не ушла.
Предначертание
Есть в белорусском языке удивительное слово – «наканаванасць» – такой вот синоним предначертания. Пожалуй, не ошибусь, если скажу, что наши герои были друг другу «наканаваны». Особенно, если исходить из того, что случайности – это всего лишь непознанные закономерности.
По общепринятым стандартам того времени Ирине, получившей педагогическое образование, было предопределено работать в минской школе – учительницей начальных классов.
Собственно, как и Питеру – выпускнику Кембриджского университета – быть инженером в Туманном Альбионе. Но жизнь, как и история, не терпит сослагательного наклонения.
Поэтому неизвестно, как сложилась бы судьба каждого из них, если бы не познакомились они в канун 8 марта 1971 года.
Это было время, когда могилевский лавсан, при строительстве которого оказались неоценимыми опыт и инженерные знания иностранных специалистов, делал первые шаги. В числе других приехал в Могилев и Питер. Большой любитель путешествий, он уже успел поработать в корпорации, занимавшейся производством макаронов и печенья, и практически принял рабочее приглашение на кубинский сахарный завод… Но вместо Кубы оказался в Беларуси. Видно, такова была воля судьбы.
И спустя много лет помнит Ирина их первое свидание на только что построенном мосту Шмидта, где молодой анличанин ждал девушку, чтобы проводить ее на весенний бал. Помнит, как увидела высокого, стройного, красивого мужчину в дубленке, повязанной красно-черным шарфом… Как подарил он ей букетик уже подсохших цветов – в ту пору живых было не найти. Как потом взял за руку, а она растерялась, потому что не знала английского, а он – русского. Они много смеялись и танцевали. А спустя какое-то время поняли, что влюблены.
Девушка долго не решалась сообщить родителям, что ее избранник – иностранец. К тому же готовилась к отъезду в Австралию старшая сестра, которая вышла замуж за немца, и Ирина побоялась подливать масло в огонь.
Однако отец, кадровый военный и душа компании, все же настоял на встрече с будущим зятем. Конечно, был шок. Но в семью Питера приняли.
Холодная война
Они и сейчас очень хороши собой, а тогда вообще были самой красивой парой. Со свадебного черно-белого фото чистым взглядом смотрит в будущее хрупкая блондинка с обволакивающим шармом. Она еще не догадывается, какой ценой будет завоевано счастье, и что придется перенести и ей, и ее родителям…
В те годы считалось, что девушка, которая выходит замуж за иностранца и уезжает в Европу, предает родину. Ирина тогда только-только закончила пединститут – впереди было два года отработки. Поэтому выехать было очень тяжело — не отпускали, грозились подать в суд…То, что она – любимая и любящая жена, никого не интересовало, к ней относились, как к несмышленышу, и, обивая пороги учреждений, она постоянно сталкивалась с пренебрежительным хамством. Перед этим в течение года в схожих условиях ждала визу сестра…
И вот – свершилось! …В самолете объявили, что на борту находится советская гражданка, которая вышла замуж за англичанина. Пилот пригласил ее в кабину: «Посмотрите вниз, мы пролетаем над Амстердамом». У Ирины захватило дух: представшее глазам зрелище было настолько красивым, что показалось – попала на другую планету.
Отец же написал письмо в отдел народного образования, в котором сообщил, что дочка уехала на постоянное место жительства, поэтому искать ее не нужно. И, конечно же, очень сильно за это поплатился. Из-за того, что обе дочери сменили родину, его сначала исключили из партии, а потом выгнали с работы. Он тяжело переживал, даже ездил в Москву, пытаясь восстановить справедливость. Но ничего не вышло.
Адаптация
В Англию Ирина прилетела на Рождество. За столом у новых родственников было столько приборов, что юная учительница, несмотря на то, что была знакома с европейскими ценностями, поначалу даже растерялась. Она хорошо знала немецкий, английский же стала изучать на месте, в колледже, смотрела по телевизору познавательные программы.
Вскоре у пары родилась дочка Наташа. Так что Англию в том объеме, в котором хотелось, посмотреть не удалось, и друзьями обзавестись тоже. Пошли пеленки, коляски, врачи… Однажды она поскользнулась на лестнице и упала. Плакала от боли и досады – не знала даже, как вызывать врача. В другой раз пролила на ногу закипевшее детское питание…
Снова плакала. И только когда приходил с работы Питер, чувствовала себя полностью защищенной. Конечно, между ними был языковой барьер: многого не понимала она, столько же – он. Но, как известно, нет таких препятствий, которые не смогла бы преодолеть любовь. А еще спасало то, что у обоих был легкий дружелюбный характер и живое чувство юмора. Поэтому общий язык находили быстро и не ссорились.
Повезло и со свекровью – мама Питера была улыбчивой, спокойной и интеллигентной, никогда не повышала голоса и не предъявляла претензий. До сих пор Ирина хранит ее дневники, в которых любящей рукой отмечались вехи становления новой семьи.
А потом молодой жене – классическому эмоциональному экстраверту, к тому же пережившей послеродовую депрессию, так отчаянно захотелось домой, к родителям, снова почувствовать вкус привычной еды, пойти в театр, в кино, собраться с друзьями!.. Они продали свой двухэтажный дом и вернулись в Могилев. Но — не сложилось. Иллюзии быстро разрушились, пришлось снова возвращаться в Англию.
На родине — предатели, на чужбине – шпионы
Неподалеку от города, в котором они жили, находилась американская военная база, куда Ирину взяли на работу – преподавать русский язык американским летчикам. Это была отдушина. Два раза в неделю она могла собраться с мыслями, нарядиться. Конечно, поначалу на нее смотрели косо, подозревая… А потом стена разрушилась – начали устраивать совместные чаепития, ходили в кафе, ее даже приглашали в гости в Америку.
Но вскоре их жизнь в очередной раз круто переменилась. Позвонил отец и, с трудом сдерживая ликование, сообщил, что им разрешили вернуться в Могилев. Снова возникла проблема выбора: виза на постоянное место жительства давалась один раз, дубля быть не могло. И Питер в очередной раз поддержал жену в ее желании вернуться домой. Она позвонила директору базы, сообщила, что увольняется. Он пошутил огорченно: «Скоро должны прилететь еще 300 человек – кто будет обучать их русскому, чтобы они могли шпионить?» «Найдете нового», – смеясь, отпарировала миссис Хиксон.
Собрались быстро. Отправили контейнер, приобрели билеты, сели на корабль… Это была вторая попытка возвращения – она же и последняя. Питер пошел на лавсан, где уже работал тринадцатью годами раньше. Год они прожили с родителями, а потом им дали квартиру от предприятия. На дворе была середина 80-х, и, несмотря на то, что в обществе уже начиналось перестроечное бурление, Ирину на работу брать не хотели. Приходилось работать в детском саду – на подменах. Однажды заведующая вызвала ее в коридор и прошептала, что к ней на черной «Волге» приехали «из органов». Преодолев внутреннюю дрожь, вышла к посетителям, которые предложили «покататься». Попутно задавали вопросы о том, где именно она работала в Англии, на кого, не вербовали ли… Конечно, она была единственной русской в районе Кембриджа, и за ней следили. И здесь, и там.
Через какое-то время она пошла работать в школу. А потом серьезно заболел отец, и дочь уволилась, чтобы за ним ухаживать. …Родители умерли друг за другом, в течение месяца. А она так и не вышла на работу, приняв решение стать домохозяйкой. Ей нравилось творчески обустраивать жилье, но этого было недостаточно – неугомонная душа требовала полета, а приходилось быть в одиночестве. С подругами тоже не повезло – так сложилось, что «дружить» приходили исключительно с корыстными целями, и она не единожды ощутила на себе и их злословие, и их зависть. Поэтому от всех дистанцировалась и стала общаться с собаками. Монти – уже третий за эти годы пес, которого называет сынком, прощая ему часто скандальный норов.
А в Англии с тех пор была только раз, когда ездила сопровождающей с группой «чернобыльских» детей. Ирина вспоминает эту страну с ностальгией – все-таки там прошла молодость. И был собственный дом, и сад, и тишина. И улыбающиеся люди, у которых не было агрессии. С могилевскими же родственниками отношения не поддерживает: как была для них предательницей, так и осталась. Вот уже 44 года.
Инженер. Литератор. Художник
На рубеже 80-х-90-х английский инженер Питер Хиксон начал создавать свои удивительные картины. Эмоции и переживания, связанные с переездом на родину жены и проблемами переломного периода в жизни общества, отразились в работах, написанных в стиле наивного искусства. В них много ассоциаций и символов: мира и добра, единения человека и природы… Но самое главное – победы духовного над материальным. Когда смотришь на эти работы, пронизанные светом души, вспоминаешь Булата Окуджаву: «…Как он дышит, так и пишет, не стараясь угодить…» Так писал его знаменитый земляк Уильям Тернер, которого Питер считает своим духовным учителем, так писали Клод Моне, Винсент Ван Гог и Пабло Пикассо, чьи работы он изучал в Лондонской галерее, неподалеку от которой жил в отрочестве и юности.
Он говорит, что творчество всегда зависит от внутреннего состояния – от того, в каком настроении человек проснулся утром, в каком лег спать вечером. И о том, что у каждого художника своя эстетика и свое самовыражение.
В его картинах есть аллюзии на Библию и Шекспира, а еще – много автобиографического. И часто –ОН и ОНА, всегда рядом…
Когда он садится работать, царство жены – кухня – превращается в мастерскую, а квартира наполняется запахом красок и растворителей. Это неизбежность, с которой Ирина давно смирилась. Так же, как с забитым под завязку шкафом, в котором хранятся и ждут перевода на русский язык короткие рассказы Питера.
Инженерный ум, литературный и художественный талант… Смеясь, Питер называет себя потомком Леонардо Да Винчи – тот ведь тоже был многогранен. В его жизни нет места для религии – в том смысле, что он не исполняет обряды, а просто верит – в Бога и Библию. И это помогает жить, дает силы.
А на вопрос, счастлив ли он, могилевский англичанин Питер Хинкс отвечает: «Если человек настолько занят, что ему некогда думать над тем, счастлив он или нет, значит, непременно счастлив».
«Счастье – это когда тебя понимают»… У этой известной фразы, впервые прозвучавшей в фильме «Доживем до понедельника», есть продолжение: «Еще большее счастье – когда тебя любят. Но самое большое счастье – когда любишь ты». Это – Конфуций. И любые комментарии здесь будут излишни.