Булова, Е. «Золотой шлягер — Могилев-99» / Евгений Булова // Магілеўскія ведамасці. — 1999. —4 лістапада.
Народная артистка Советского Союза Людмила Зыкина: «Жизнь надо пожить так, чтобы о тебе осталась добрая память»
Встречу с журналистами, аккредитованными на «Золотом шлягере», Людмила Зыкина предложила провести у себя в гостиничном номере. На что возражений, естественно, не последовало.
— Я очень рада,—начала артистка,— открытии памятника Брунову. Там же ря- что вновь приехала к вам в Белоруссию, дом памятник Никулину.
Раньше это происходило каждый год. Столько Сейчас времена изменились. Но такие встречи сегодня всем нам просто необходимы. Мне приходится бывать в самых отдаленных городах и селах России. Чувствуется, что люди очень соскучились по настоящей музыке, по настоящей песне и, самое главное, по искреннему слову.
Это очень здорово, что у вас в Белоруссии уже несколько лет проводится такой замечательный фестиваль. Особенно радует, что на «Золотом шлягере» путевку в жизнь получают молодые исполнители.
— Людмила Георгиевна! Песня — это душа народа. Почему же сейчас у нас такая, если судить по телевидению, показушная, какая-то поверхностная душа?
— Конечно, кричать легче, душой петь гораздо сложнее. К сожалению, телевидение в России не государственное, оно перешло в какие-то непонятные руки, поэтому бесталанных, но способных платить деньги там большинство. К примеру, артисты Большого театра не могут выступить по телевидению, они не в состоянии за это заплатить. Со многими из них я разговаривала. «Люда, —говорят они, —нам стыдно тебе сказать, сколько мы зарабатываем». Однажды и мне предложили выступить —за пятьдесят тысяч. Да лучше я эти деньги своим ребятам из ансамбля отдам. Мне, что ли, это выступление надо? Где бы я ни находилась, меня и так везде узнают.
— Как вы считаете, из чего формируется в человеке тот нравственный стержень, который позволяет ему оставаться самим собой при любых обстоятельствах?
— Я прожила не очень легкую жизнь. Все было. Когда меня спрашивают: «Кто ваши педагоги?», я отвечаю: «Народ, театр». В театре я училась, как надо разговаривать, как себя держать на сцене. Один большой актер как-то мне сказал: «Да что ты занимаешься непонятно чем, тебе надо стричь купоны». А я считаю, что жизнь надо прожить так, чтобы о тебе осталась добрая память, чтобы тебя помнили.
Буквально вчера утром я была на открытии памятника Брунову. Столько много народу пришло— актеры, композиторы, поэты… Просто душа радуется, когда осознаешь, что человека любят, его помнят, ценят.
— Много лет назад в Англии у вас была встреча с Джоном Ленноном. Говорят, он предложил вам какой-то совместный проект. Не могли бы вы вспомнить эту историю, и почему этот проект так и не осуществился?
— Это даже не в Англии было, а в Америке, в Лос- Анджелесе. В одном из ресторанов мы с ними (с «Битлз»— авт.) и познакомились. Я, честно говоря, даже не знала, что они были так популярны. И когда им передали, что тут и Зыкина находится, то последовала просьба, чтобы я спела. Я исполнила несколько песен. «Ивушка» произвела на них очень большое впечатление, и «Битлз» предложили вместе сделать какую-нибудь программу. Но вы же прекрасно понимаете, что раньше нашим артистам это сделать было невозможно. И даже за то, что я с ними всего лишь общалась, меня потом несколько раз вызывали, задавали вопросы. Но талисман от них на память у меня остался, я все время вожу его с собой.
— Год назад в этом номере мы сидели с Муслимом Магомаевым. Его палец украшало массивное кольцо, о котором он рассказал очень красивую историю…
— У меня есть-серьги и кольцо, которые я купила еще в 60-х годах в Свердловске.
И по сей день еще их ношу. Я не богатая женщина, но вообще-то люблю, когда на мне что-то настоящее. Что значит богатство? Самое главное, чтобы человек был богат душой. Мать у меня была неграмотная, но очень добрая. Она говорила: «Знаешь, Людмила, научись отдавать. Нужно так отдать, чтобы на сердце было легко». И я всю жизнь помню ее слова.
— Людмила Георгиевна, вы производите впечатление очень уравновешенного человека. Что нужно сделать, чтобы вывести вас из себя?
—На публике я, конечно, никогда не позволю себе вспылить, а все, что касается работы… Я не терплю ложь, не терплю предательство. Когда человек молодой, неопытный, то это можно как-то понять, оправдать. Но когда тебя предает человек, убеленный сединой, когда уже прожита жизнь, в которой, кстати, я сыграла немалую роль, то это тяжело.
—Многие считают, что сегодня не время для праздника. Каково ваше мнение?
—Я считаю, что праздники надо устраивать, если это возможно, всегда. Жизнь не останавливается только на горестях. И вам нужно стараться больше писать хорошего, чтобы у людей появлялся оптимизм. Не хвалясь, скажу вам, что были моменты, когда я жила на 60 копеек. И не умерла. Вспоминаю, как заболела двухсторонним воспалением легких, и ко мне пришли Ёся Кобзон, Капитолина Лазаренко… А у меня в холодильнике — шаром покати. Но все равно что-то нашли, Кобзон сбегал в магазин, накрыли стол — и для всех это была большая радость.
—Вас связывает давняя дружба с Черномырдиным. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.
—С удовольствием расскажу о Викторе Степановиче. Я действительно дружу с этой семьей уже более 30 лет. Подружились мы и с супругой Черномырдина — Валентиной Федоровной, изумительной, умнейшей женщиной. Она никогда не разрешала кому-либо гладить его брюки, рубашки, собирать в дорогу. Все делала сама. Она была надежным тылом.
—А вы были тылом для своих супругов или это они, скорее, были тылом для вас?
—Вы знаете, была. Потому что я люблю свой дом и хотела, чтобы в доме был порядок.
—Вас больше устраивает, когда вас хвалят или когда критикуют?
—Лучше второй вариант. Все хорошее о себе я и так знаю. Тех друзей, которые мною только восхищаются — ой, как ты пела, как ты выглядела—я просто не слушаю. Только уважающий тебя человек скажет о твоих недостатках. Я знаю себе цену. Но это не имеет ничего общего с тщеславием. Я сама хожу в магазин, на рынок. Правда, там мне обязательно цветов дадут, творога, сметаны… И все бесплатно. Не всегда, но угощают.
—Есть ли жизненные принципы, которым вы никогда и ни при каких обстоятельствах не изменяете?
—Я не задумывалась над этим. Я просто живу, люблю.
—Время меняет людей. Вы же почти не изменились. У вас не было соблазна сменить прическу, стать, к примеру, белокурой?
—Ну, конечно, на сцену белокурой никогда не выходила. Но парики надевала. Правда, они мне не идут.
—Людмила Георгиевна, большое спасибо за беседу. Здоровья вам, творческих успехов.