Гнатюк, С. Драйверы роста : [беседа с заведующим кафедрой экономики БРУ, кандидатом экономических наук С. Гнатюком] / Сергей Гнатюк ; беседовал Геннадий Александров // Могилевская правда. — 2017. — 29 июня. — С. 4.
В основе понятия «экономика», по сути, одна фраза — наука о ведении хозяйства. От экономической деятельности в стране зависят наши зарплаты и цены на рынке. Что надо делать, чтобы наша экономика быстрее шла в рост, чтобы мы зарабатывали больше — разговор с заведующим кафедрой экономики Белорусско-Российского университета, кандидатом экономических наук Сергеем Гнатюком.
— Сергей Николаевич, об экономике сегодня рассуждают (начиная от зарплат и заканчивая стратегическим курсом: правильно ли, куда и с какой скоростью идем) почти на каждой кухне и на каждой скамейке. В том числе и о том, что экономистов вроде бы готовят много, а выводить-де страну на мировой уровень конкурентоспособности некому. В вашем техническом вузе тоже в свое время открыли экономический — гуманитарный (поскольку экономика считается гуманитарной наукой) — факультет. Это себя оправдало, дало отдачу?
— Я бы не назвал экономику сугубо гуманитарной наукой — это очень условно. Она является общенаучной дисциплиной, так как на ней базируется целый комплекс прикладных экономических дисциплин. Экономическая теория использует математические методы, создает экономическо-математические модели, которые сегодня являются основным инструментом исследования и прогнозирования экономических явлений. Наш факультет сегодня выпускает даже специалистов в области экономической информатики.
Можно назвать общественной наукой политэкономию, которую в советское время читали студентам во всех вузах и на всех специальностях, — она в значительной мере была идеологизирована, оторвана от практики. В условиях плановой экономики достаточно было кадров, которые для республики готовил минский «нархоз», нынешний БГЭУ. Но когда страна перешла на рыночные отношения, остро стал вопрос о подготовке специалистов по менеджменту, маркетингу, коммерческой деятельности для предприятий и организаций, в том числе малых. Такие экономические кадры и выпускает наш факультет.
— Насколько они востребованы сегодня на рынке труда?
— Я не знаю случаев, чтобы наши выпускники (как обучавшиеся на бюджетной, так и на коммерческой форме обучения) не были трудоустроены. Знания, полученные на факультете, позволяют им успешно работать ведущими экономистами, бухгалтерами, маркетологами, менеджерами. Сегодня большой спрос на специалистов в области логистики, которые управляют транспортными потоками. Очень важно, например, рассчитать график поставок сырья, материалов из разных пунктов так, чтобы они сразу же шли на поточную линию, не хранились на складе. Подсчитано, что грамотная логистика позволяет сократить издержки производства до 20%. Вообще эффективное управление — основа развитой экономики. Главное для нас не только дать студентам знания, но и научить мыслить, анализировать, делать выводы, находить выход в любой сложной ситуации. И постоянно пополнять свои знания, поскольку известно, что через 3 года 50% полученных знаний устаревают. На Западе разработана концепция непрерывного образования, согласно которой, если специалист хочет совершенствоваться, то 30% свободного времени он должен посвящать получению новых знаний. В теории и на практике кроме понятий «финансовый капитал», «вещественный капитал» используется выражение «человеческий капитал». Это те знания и умения, которыми обладает и использует профессионал в процессе производства и реализации продукции. Люди с высоким человеческим капиталом добиваются лучших результатов, более успешны в деловой карьере.
— В числе выпускников факультета есть специалисты, достигшие определенных успехов? Которые, скажем, стали руководителями предприятий, организаций?
— Хоть факультет у нас молодой, но среди его выпускников достаточно много людей, сделавших успешную деловую карьеру. Например, Виталий Дединец, коммерческий директор ОАО «Моготекс», современного предприятия, продукция которого известна не только в СНГ, но и в Европе. Его руководство понимает, что в условиях роста стоимости энергоресурсов, рабочей силы победить конкурентов (в частности, из Юго-Восточной Азии) можно только за счет постоянного совершенствования производства, выпуска новой высокотехнологичной продукции, динамичного продвижения изделий на внешние рынки, расширения географии сбыта продукции.
— Как вы считаете, у руля современного индустриального предприятия должен быть руководитель с инженерным образованием или — экономист-менеджер?
— Важно, чтобы руководитель был хорошим организатором, был способен создать сплоченную команду единомышленников, высокопрофессиональных специалистов. Причем корпоративная культура не должна быть в виде жесткой системы управления. Только командная «игра» всего коллектива, «мозговые штурмы», инициативы снизу дают хорошие производственные результаты.
— Поскольку будущих экономистов обучают в техническом (машиностроительном) вузе, означает ли это, что им читают и технические курсы?
— По специальности «Экономика и управление на предприятии», «Экономика и организация производства», «Транспортная логистика» читают основы таких курсов, чтобы студенты были знакомы с технологическими процессами, понимали отраслевую специфику, ориентировались в ней.
— В структуре промышленности Могилевской области машиностроение и металлообработка на втором месте (после химической). И именно эта отрасль находится сегодня в не самом лучшем экономическом положении. Взять ту же могилевскую «Строммашину», в отношении которой проходит процедура санации. Есть ли «рецепты» по выводу машиностроительной отрасли из кризиса?
— Страны Европы тоже переживали экономический кризис. Структура экономики земли Баден-Вюртемберг в Германии схожа с белорусской: треть ВВП региона — обрабатывающая промышленность. И с рабочими местами там было тяжелее, и выплат потерявшим работу больше. Но они вышли из кризиса в первую очередь за счет внедрения инноваций, которые были предложены инженерами, программистами, математиками и конечно же экономистами. Рецепт был одним: менеджеры должны не ждать изменения конъюнктуры рынка, а пытаться ее изменить, искать талантливых специалистов, которые бы могли предложить неординарные идеи. Есть подобные примеры и у нас. На «Могилевлифтмаше», в частности, наладили сотрудничество с вузами, в том числе и с БРУ, постоянно обновляют производство, расширяют ассортимент продукции (наладили вот недавно выпуск эскалаторов) и показывают неплохие экономические результаты. Понятно, что хуже всего дела обстоят у убыточного предприятия. Если оно хронически больно, то и выход из ситуации — вы привели пример «Строммашины» — напрашивается сам собой.
— Ваши научные работы связаны в основном с развитием региональной экономики. Какие драйверы роста, на ваш взгляд, у нее есть?
— Прогнозы в развитии экономики достаточно сложны. Я думаю, что так же непросто прогнозировать что-либо, например, в психологии. И экономика, и психология человека — очень сложные системы. Здесь много нюансов. Например, промышленность Беларуси выполняет и социальную функцию, сдерживая уровень безработицы. Однако неоптимальная численность работников на предприятии увеличивает себестоимость продукции, что ведет к потере ее конкурентоспособности, сокращению сбыта, низкой зарплате работников. Или взять налоговую политику — это тоже управление, которое может быть эффективным или неэффективным, но проводится она не на региональном уровне.
Объективно развитие нашей экономики — это догоняющий тип развития в традиционных видах деятельности, направленный на прорыв в обеспечении конкурентоспособности отечественных товаров, который, в свою очередь, предполагает прорыв в технологиях. Но одновременно надо искать точки роста в сфере наукоемких технологий, надо быстрее переходить на инновационное развитие промышленности, сельского хозяйства и сферы услуг.
— А для этого надо вкладывать деньги, инвестиции, которых недостает. Откуда извлекать финансовый «ресурс»?
— Привлекать нужно и государственные, и частные, и зарубежные деньги. Тот же Китай получает недостающие технологии через прямые иностранные инвестиции, там смогли перевести страну на новую ступень промышленного развития. А если страна добивается каких-то успехов, то еще более активно начинает притягивать иностранный капитал. У нас создана СЭЗ с льготным налоговым режимом. Но нужно оказывать разумную налоговую поддержку и инновационному бизнесу, в том числе частному. Предприятия, которые внедряют инновационные технологии, надо стимулировать максимально дешевыми кредитами, предоставлять длинные сроки их погашения. Сегодня уже принят закон о государственно-частном партнерстве, государство для реализации проектов может привлекать деньги предпринимателей. К слову, развитие предпринимательства — тоже один из драйверов роста. Нормальный уровень частного бизнеса — это когда его доля в формировании ВВП больше 50%, у нас же она составляет около 20%. А успех инновационного развития во многом зависит от наличия сетей инноваторов (у нас уже созданы инновационные центры, технопарк) и предпринимателей, создающих новые производства, рабочие места.
— Чтобы бизнесмен вложил деньги в развитие производства, в инновационные разработки, он должен быть уверен в том, что не прогадает. Встает вопрос о страховании финансовых вложений, венчурном (рисковом) капитале.
— Сделать практические шаги по созданию венчурных фондов, принять соответствующее законодательство — задача государства. Как и создание благоприятного инвестиционного климата. В правительстве созданы рабочие группы, работающие над совершенствованием законодательства с целью создания благоприятных условий для бизнеса и проработки вопросов по усовершенствованию инвестиционного климата. Насколько я знаю, ставится вопрос и о создании венчурных фондов. В условиях ограниченных финансовых ресурсов тем более надо вкладывать средства в те сферы, которые способны обеспечить технологический прорыв страны. В том числе в такой драйвер роста, как наука. Чтобы она нормально развивалась, нужно вкладывать в нее не менее 2% от объема ВВП, в США выделяют 3%, у нас около 0,6%. Как показывает опыт, чтобы продукция была конкурентоспособной на мировом рынке, нужно в течение 3–5 лет на 25–30% обновлять оборудование на основе новейших достижений науки и техники. И модернизацию надо проводить под конкретную продукцию, которая будет хорошо продаваться. Для этого и необходимо изучать рынок (это работа экономиста-маркетолога), а под него приглашать инвестора. Если конкурентоспособной на мировом рынке продукции нет, то замена оборудования малоэффективна.
В Могилевской области разрабатывается модель инновационной экономики. Какие предприятия промышленности могут стать «локомотивами» для ее развития? Мировой опыт показывает, что для повышения конкурентоспособности экономики эффективна, в частности, кластерная модель развития. Кластер — это совокупность предприятий, предпринимателей, взаимодействующих между собой на договорной основе и участвующих в процессе создания добавленной стоимости. Они очень заинтересованы в быстром внедрении инноваций. Успешны инновационно-промышленные кластеры, которые включают научные организации, высшие учебные заведения, обеспечивают и осуществляют инновационную деятельность, направленную на разработку и производство конкурентоспособной высокотехнологичной продукции. Кстати, белорусским правительством принято постановление о развитии таких кластеров. Руководители нашей области заявляли о возможности их создания в деревообработке. Можно создать кластеры и в пищевой промышленности, скооперировав перерабатывающие заводы с сельхозпредприятиями и наукой. Задумались о создании научно-производственного кластера на «Могилевхимволокно» — есть производство, есть вуз, где готовят для него специалистов, наука, создана собственная школа химиков. Пока кластерное развитие является предметом дискуссий экономистов.
В любом случае, чтобы наша экономика начала интенсивно развиваться, нужна теоретическая ясность о том, что нужно делать и какие решения принимать.