Белорус с Ямайки

О счастливом билете

В 25 лет я стал дипломированным архитектором, окончил госуниверситет на Ямайке, пересек океан и очутился в Советском Союзе. Повезло, что богатому отцу оказалось по карману обучать меня здесь. Нас, таких отчаянных, было двое – я и мой одногруппник. Остальные захотели практиковаться в Европе: Франции, Германии, Англии. Меня же всегда тянуло туда, где царил социализм. Мечтал, как стану своим в стране, где все равны.

Хотя на фоне остальных я все-таки выделялся. В эпоху дефицита чувствовал себя обеспеченным студентом, сейчас таких мажорами называют. Каждый месяц получал «родную» стипендию – 200 долларов, огромные деньги по тем временам. Плюс 90 рублей доставалось иностранцу от Советского Союза.

Как только поступил в Мо­гилевский архитектурно-строительный колледж, сразу на 10 месяцев переехал в Минск. В столичном БГУ изучал русский язык и привыкал к новой не­обычной жизни.

О любви к блондинке

По Ямайке и близким перестал скучать, как только обзавелся своей семьей. Родилась моя любимая дочь Кристина, и вскоре я отправился в Амстердам. Два года жили на две страны. Жена никуда не хотела: ни на Ямайку, ни в Голландию. Честно говоря, и я тяжело переносил разлуку, ведь наш со Светланой путь к счастью был тернистым.

Помню, в Минске был какой-то праздник, гремел салют. Света тогда училась на факультете иностранных языков. Мы познакомились – и рухнули все барьеры. По-русски я тогда еле говорил, зато моя девушка прекрасно болтала на английском. Как же она была добра ко мне, и эти ее светлые волосы… Вообще, мне повезло оказаться в стране, где живут самые красивые женщины. Таких больше нигде нет!

Я по уши влюбился и уже не представлял себя без нее. Света отвечала взаимностью, но знакомство с родителями долго откладывала. Переживаний хватило и тогда, когда собрались пожениться. Ее папа с мамой плакали, но на свадьбу все-таки пришли. Приняли меня не сразу, а зря – с женой мы вместе уже более 30 лет.

О Могилевском ДСК и профсоюзе

На Ямайке мне пришлось бы работать в офисе, сидеть в душном кабинете под кондиционером и перекладывать документы из стопки в стопку. Тоскливое занятие. В Могилеве на домостроительном комбинате мы прикасаемся руками к будущим зданиям – это круто! Делаем наружные и внутренние стены, заливаем бетон. На месте не сидим. Еще в юности мне было любопытно, как же строятся дома там, где холодный климат? В Беларуси даже фундамент по-другому заливают, здесь совсем не такая земля, как на родине. Прекрасно, что в моей жизни случился такой опыт.

А еще я встретил здесь замечательных людей, настоящих друзей. Помимо работы, мы много всего делаем: устраиваем праздники и соревнования, ездим на экскурсии, снимаем клипы. Председатель нашего профсоюзного комитета Татьяна Лукашева приглашает участвовать во всех мероприятиях – никогда не отказываю.

Меня здесь так и называют – вишенка на торте, награждают дипломами за добросовестную работу и активное участие в профсоюзной жизни коллектива. На нашем ДСК я давно свой в доску, хоть и с экзотическим отливом.

О славянских языках и поиске аптеки

Как же тяжело мне давался русский! Это невозможно, когда столько разных слов означают одно понятие: украсть, стащить, ограбить, отобрать, похитить. Думал, с ума сойду от избытка знаний. На родине мы говорим по-английски, хотя наш «карибский» диалект отличается от того языка, на котором говорят в Великобритании или США. Второй наш язык – разновидность креольского. Тут ямайцы схожи с белорусами. Как и вы с белорусским: понимать – понимаем, но не пользуемся. Обожаю ваши белорусские песни, звучат они превосходно.

Преподаватель советовала практиковать язык в обществе, мол, на улицу выходите и задавайте вопросы прохожим. Так я впервые услышал матерные слова. Однажды меня пригласили на день рождения. Алкоголь на Ямайке другой. Водка – белая, как молоко, градусов двадцать. Здесь же свои традиции. Все собираются и, если уважают друг друга, пьют вместе.

Утром с головной болью я дергал прохожих в надежде найти аптеку. Помню, как парень развел руками и выругался. Ничего не понял, а он объяснил: это значит – не знаю, где аптека. На парах в колледже решил произвести впечатление на педагога и произнес эту фразу, надеялся, что меня похвалят. Но она поменялась в лице и пояснила, почему в приличном обществе таких слов вслух не говорят.

О вудусе и острой пище

У моего отца две жены, а у брата их четыре и 13 детей. Мы католики по вероисповеданию, но вудус – ямайская традиция – разрешает многоженство. Все жены заботятся об общих детях, как о родных, поэтому ямайцы – счастливые, у них много мам. У меня, например, 8 братьев и сестер. Со всеми общаюсь по скайпу, иногда навещаю – летаю к ним в гости.

Однако оставаться на Ямайке надолго не хотел еще и потому, что мне одной жены достаточно. И одного ребенка: дочь – красавица, в Могилеве выучилась в Белорусско-Российском университете. Сейчас Кристина в Москве, работает экономистом. У нее день рождения как раз в январе, с большим нетерпением ждем ее домой. Будем праздновать.

Обязательно приготовлю нашу национальную уку. В Беларуси настоящую не сделаешь, нет тут таких злаков. Я же приноровился делать из манки. Густую, намешанную на воде макаю в специальный острый соус. Подаю ее с курятиной. Без аки с соленой рыбой, ямайских пирожков с говядиной и рагу из бычьих хвостов давно обхожусь. Заменил национальные блюда красным борщом, драниками и блинами с разными начинками. А вот обходиться без острых приправ, к сожалению, так и не привык. Здесь даже чили не такой, как у нас, поэтому вместе с сувенирами для коллег всегда везу с Ямайки и специи для себя.

О погоде и цвете кожи

То, что в Советском Союзе народ не выезжал за границу, прочувствовал на себе. В самолете, когда удавалось летать на Ямайку, в соседнее со мной кресло люди не садились. Испуганно обходили стороной. Такая дикость продолжалась и в 90-е. Вид другого цвета кожи многих повергал в шок. Однажды на остановке жду автобуса, а рядом маленький мальчик с бабулей. Заметил меня и кричит: «Смотри, он курит, как человек». Очень меня рассмешил.

Сейчас люди изменились, стали свободнее, дружелюбнее. Я и сам изменился. Полюбил Беларусь. Помню, как после тропического климата, где самая низкая температура +25, трясся здесь от холода. Ранней осенью кутался в зимнюю куртку. Теперь привык к смене сезонов – обожаю весну. Да и зимой, работая в цеху, не испытываю дискомфорта. Зато в Беларуси нет малярийных комаров и от солнца не страдает кожа. Да, тут нет теплого Карибского моря и белоснежных ямайских пляжей, но есть лес. Как-то сходили с пацанами по грибы. Набрал ведро. Разобраться с ними помог сосед, отобрал съедобные. Только на суп и хватило.

Виктория БОНДАРЧИК