Сахрай, Г. Могилев я часто вижу во сне : [воспоминания о Могилеве 50-х годов 20 века] / Геннадий Сахрай // Веснiк Магiлёва. — 2017. — 19 апреля. — С. 20.
Я иду по улице Ленинской родного Могилева, где прошло мое детство и юность. Я и мои многочисленные сверстники послевоенного времени жили на этой улице в доме №27. Останавливаюсь у родного мне дома, фасад которого в настоящее время реставрирован и органически сливается с архитектурными строениями пешеходной улицы. Смотрю во двор, и воспоминания, картины моего детства меняются в моей памяти одна за другой…
…Дом на улице Ленинской, 27, в котором мы жили после Великой Отечественной войны, отличался своим неповторимым своеобразием и постройкой. Улица Ленинская — одна из старейших улиц города, известна с начала 16 века, когда сформировалась Торговая площадь (ныне площадь Славы), от которой расходились в северном направлении две главные улицы города — Шкловская (ныне Первомайская) и Ветреная, ведущая к ветряным воротам оборонительного вала. Современный облик улицы стал складываться в 1930-е годы, в период массового жилищного и гражданского строительства. Но сама планомерная застройка началась после Великой Отечественной войны. Тогда по генеральному плану Могилева 1947-1950 гг. проводилась реконструкция и восстановление центральной части города. В формировании нынешнего архитектурного облика улицы играют сохранившиеся на ней памятники истории, жилой и гражданской архитектуры 18-го, начала 20-го веков. Наш дом № 27, с чертами переходного периода от барокко к классицизму, тоже сохранил свой неповторимый облик. Мы любили свою улицу и свой двор. В конце 40-х — начале 50-х годов здесь жили семьи, пережившие годы лихолетья, вернувшиеся из эвакуации, и ветераны Великой Отечественной войны.
Двор был шумным, многоголосым Но жили дружно, несмотря на многонациональный состав квартиросъемщиков. Молодежь делилась на две группы. Первая -дети войны, вторая — родившиеся после войны. Вот они-то и организовали пионерскую дружину. Ее возглавил Гена Петровский, который спустя много лет станет доктором физико-математических наук, возглавит отдел народного образования Могилевского облисполкома, станет заместителем министра образования БССР.
Рано утром, схватив удочки, мальчишки, спустившись с вала, бежали к Днепру на рыбалку. Лучшим местом рыбалки считалось, если удавалось, забравшись на баржу, причаленную к берегу, забросить с нее удочку. В то время Днепр был широким и многоводным. Весной, разлившись, заливая все пойменные места Подни-колья, представлял для жителей Подгорной улицы определенную угрозу наводнения. А летом счастливые мальчишки, довольные хорошим уловом, на вопрос прохожих: «Ну, как дела, что-нибудь поймали?» — с гордостью показывали ведерко, в котором плескались пескари, уклея, плотва и окуньки. Старшеклассники, ребята 9-х и 10-х классов, входили в состав Добровольного общества содействия флоту. Гриша Сахрай, Гена Матвеев, Алик Аронин, Гриша Цейтлин и другие постоянно дежурили спасателями на городском пляже, ходили на веслах и под парусом на ялах вверх по Днепру, увлекались моделированием морских и речных судов. А какие праздники и костюмированные карнавалы устраивались в нашем дворе летом! Главным модельером их была Рая Крылова, которая придумывала костюмы, шила их, разрабатывала эскизы головных уборов и различных убранств, а также оформление таких мероприятий. Пионерская дружина организовывала концерты для жильцов нашего дома, выступали с театральными постановками, режиссером которых была Ася Черняк. Школьники следили за чистотой и санитарным состоянием двора, собирали макулатуру и металлолом. Один раз в месяц во двор приезжала телега, на которой весело восседал мужичок с буденновскими усами, собиравший утиль. Поучив от него плату за собранную макулатуру и металлолом, пионеры спешили в магазин купить что-нибудь для своей дружины. Так были приобретены горн и спортивная форма для футбольной команды. Периодически устраивались соревнования по шахматам и шашкам, а на Подниколье проходили футбольные матчи с соседними дворовыми футбольными командами.
Вечерами в нашем дворе собирались со всей Ленинской улицы пенсионеры, жильцы соседних домов, и стук костяшек домино раздавался на весь двор. Играли в шахматы и преферанс. В центре двора стоял единственный столб с одной электрической лампочкой. Поэтому засиживались допоздна, несмотря на слабое электрическое освещение. Особое веселье царило во время проведения фестивалей. Смех и оживление вызывало появление Льва Эпштейна на ходулях, да еще в различных одеяниях. Возвышаясь над детворой, которая его окружала, он свободно передвигался по двору, чем вызывал улыбки жильцов дома. Ходули представляли собой два деревянных шеста размером до 2-х метров, к которым сбоку крепились бруски дерева так, чтобы на них можно было стоять. Мальчишки двора тоже пытались ходить на ходулях, но им это не удавалось. Лучше всех освоил этот «аттракцион» Лев Эпштейн. Он днями тренировался этому цирковому искусству и добился больших успехов, радуя нас своим выступлением.
Иногда к нам во двор заглядывал точильщик: «Точу ножи, ножницы, пилы», — кричал он своим баритоном. Иван Макарович Пивоваров устраивался со своим станком в центре двора и, собрав вокруг себя детвору, начинал свое волшебное представление. Он был специалистом своего дела. Мог хорошо наточить ножи, топоры, ножницы, пилы. При необходимости мог нарезать в пиле новые зубья, наточить коньки и опасные бритвы. Школьники, обступив старого мастера, с интересом наблюдали, как сноп искр вылетает из-под крутящегося наждачного камня, а затем они плавно оседают на землю. А еще Иван Макарович Пивоваров был известен тем, что на спор мог выпить, не отрываясь от горлышка, бутылку водки. Спорщики шли в гастроном, который находился на Ленинской, напротив нашего дома, и там, прямо у прилавка, точильщик демонстрировал свое «искусство». Затем, взвалив на плечо станок, Пивоваров уходил в следующий двор. И вновь его баритон слышался на нашей улице: «Точу ножи, ножницы, пилы!»
В будние дни, а в выходные особенно, все население города устремлялось к Днепру, на городской пляж. Дач тогда у городских жителей не было, и городской пляж был любимым местом отдыха могилевчан. Старались пораньше с утра занять место на желтом песочке, а те, кто опоздал — устраивались на лугу, который вплотную прилегал к городскому пляжу. Здесь после водных процедур молодежь играла в футбол, волейбол, в шашки и шахматы. Кое-кто перебрасывался в картишки.
Особым шиком считалось, когда кто-нибудь из купающихся взбирался на проходящую вверх по течению грузовую баржу и, доплыв, таким образом, до первого берегового уступа, нырял в прохладную воду Днепра, и уже по течению возвращался вплавь до городского пляжа. Несмотря на то, что спасательная служба пляжа старалась пресечь этот «аттракцион», все же находились смельчаки, готовые это повторить.
К середине 50-х годов население Могилева достигло довоенного уровня. В период Великой Отечественной войны в Могилеве было уничтожено 71,8 тыс. советских граждан. Восстанавливая народное хозяйство, в 50-е годы в городе завершилось крупное капитальное строительство. На пересечении улиц Комсомольской и Ленинской находилось разрушенное войной здание. Глыбы стен и сотни тонн битого кирпича представляли собой высокие горки, куда молодежь нашего города ходила кататься на лыжах, санках и др. Дуга представляла собой трубчатый металлический толстый прут, согнутый таким образом, чтобы на него можно было стать и, как на санках, стоя, съехать с горы. Школьники старших классов заливали во дворе каток. Дворовая футбольная команда превращалась в хоккейную. Каток всегда был полон детворой, а вечером сюда приходила школьная молодежь.