Могилев на Днепре

Дембовецкий, А. Могилев на Днепре / А. Дембовецкий // Магілёўская праўда. — 1990. — 25 ліпеня; 3 жніўня; 12 верасня; 19 верасня; 20 верасня; 21 верасня; 25 верасня; 5 кастрычніка.

В 1884 году в нашем городе в типографии губернского правления была напечатана книга под следующим, весьма пространным, заглавием: «Опыт описания Могилевской губернии в историческом, физико-географическом, этно­графическом, промышленном, сельскохозяйственном, лесном, учебном, медицинском и статистическом отноше­ниях, с двумя картами губернии и 17 резаными на дереве гравюрами видов и типов». Составлена она была по про­грамме и под редакцией тогдашнего председателя гу­бернского статистического комитета А. С. Дембовецкого.

Сегодня по просьбе многих читателей, которых инте­ресует история города, начинаем печатать одну из глав этой книги — «Могилев на Днепре».

Могилев на Днепре или Могилев губернский, как его принято называть в отличие от Могилева уезд­ного на Днестре, лежит почти под 54° северной широты и 48° восточной долготы, в 729 верстах к югу от С-Петер­бурга и в 560 верстах к юго-западу от Москвы, при Киев­ском шоссе, выделяющем здесь проходящую через го­род ветвь на Бобруйск. Могилев расположен по обоим берегам реки Днепра и речки Дубровенки, при впадении последней в Днепр, и имеет в окружности с предместья­ми приблизительно около 13 верст.

План города утвержден первоначально в 1778 г., за­тем в 1833 и 1851 годах и, наконец, в 1862 г.; в настоящее же время составляется новый план. После воссоединения Белоруссии с Россией и учреждения Могилевского на­местничества, дан был в 1781 году городам его, в том числе и Могилеву, первый герб, изображающий в верхней половине щита половину Российского герба (двухглавого орла), в нижней же — всадника.

Могилев по всем направлениям расположен на хол­мистом волнообразном пространстве. Со стороны Мос­ковского предместья, т. е. от так называемой Чернигов­ской заставы, весь берег Днепра и развернувшийся на нем, в густой зелени деревьев, город, издали, версты за 2, за 3, откуда наиболее наблюдаются видоизменения местности, представляет истинно красный вид. Храмы и лучшие каменные здания группируются вдоль крутого берега и своею белою блестящею массой надвигаются к краю его, словно стремясь заглянуть в быстрые воды Днепра. Прямо перед глазами зрителя виднеется С. Пре­ображенская церковь, архиерейский дом и главный корпус духовной семинарии: за ними высится колокольня Брат­ского монастыря (самое высокое здание в городе) и го­рят кресты Воскресенской церкви. Немного левее видна башня городской ратуши и задний фасад здания губерн­ского правления, за которым зеленеет крыша губернаторско­го дома. Вдали и правее от Спасской церкви привлекают внимание утопающие в садах здания богоугодных заве­дений; а за ними эта сторона города как бы убегает, изви­ваясь в зелени, в синеющую лесом даль возвышенности «Мышаковки». В низине этой живописной картины, между обрамляющей ее рекою и нагорным ее берегом, видне­ется красующаяся среди массы небольших деревянных домов шестиглавая Николаевская церковь.

Направляясь к городу от заставного дома по Бобруй­скому шоссе, приходится прежде всего проехать через Черниговскую браму (древние каменные ворота, остаток от прежних земляных оград города), а затем через Московское предместье, находящееся на левой низменной стороне Днепра, и именно через ту его часть, которая с давних пор носит название «Луполово». Взор путника в этом пред­местье может остановиться разве, влево, на довольно большом каменном здании — пивоваренном заводе Леккерта и далее, вправо, на двух каменных церквях: Петро-Павловской и Троицкой; остальные постройки заурядны и напоминают собою домики уездных городов. Главная улица Московского предместья, по которой идет совер­шенно прямая линия шоссе, оканчивается деревянным мостом, на устоях, через Днепр.

Перейдя этот мост, вы на правом берегу реки вступаете в улицу «Днепровский подъем», прорезающую естест­венный холм и ведущую в центр города. Над нею возвышается весома высокою стеною искусственный вал, оста­ток укреплений бывшего королевского замка, имеющий в окружности более полверсты. Отлично выравненный в1873 г. склон этого вала представляет три линии равно­мерно расположенных уступов. На верху этой горы разбит осенью 1872 г. городской сад, обещающий в будущем жителям города превосходное место для гуляний, благо­даря прекрасному виду на Днепр и его окрестности, всег­да чистому воздуху и длинным аллеям; в настоящее вре­мя в нем еще недостаточно тени, так как деревья доволь­но молоды. Летом 1881 г. в этом саду устроен фонтан, составляющий одно из сооружений Днепровского водо­провода. Правее вала глаз невольно остановится на кра­сиво выдающемся из-за зелени деревьев губернаторском доме, расположенном на высоте холма и обращенном задним фасадом к Днепру. Идущая от дома к низу лощина вмещает в настоящее время сад, который спускается к дороге, ведущей к Днепру, террасами. Между мо­лодыми, недавно посаженными фруктовыми и парковы­ми деревьями этого сада встречаются старые, довольно большие и даже роскошные. Местность, занимаемая са­дом, не велика, но производит приятное впечатление. От подошвы вала, между ним и губернаторским садом, идет на гору довольно крутая пешеходная дорожка, ве­дущая также к центру города. Обращенный к реке край ее укреплен разросшимися уже кустами акации. Ниже Днепровского подъема, вправо от моста, идет под горою по второму ее уступу Школьная улица, ведущая в часть города, называемую «Школище», где особенно скучено еврейское население и потому находится много еврейских молитвенных школ; некоторые из них считают­ся самыми древними в городе, так как это место было первоначально дозволенную оседлостью евреев (гетто),

Б начале улицы, лицом к ней, построены над Днепром каменные здания водопровода. За ними открывается спуск к недавно устроенной пароходной пристани и возле нее, на самом берегу реки, стоит каменное здание осно­ванного в 1687 и упраздненного в 1864 г. римско-католического Бернардинского монастыря (костел Св. Антония), Ныне в нем с 1872 г. помещается центральный архив су­дебных мест. Тут же, недалеко от архива, среди незначи­тельного числа небольших христианских домов, находит­ся каменная Вознесенско-Покровская церковь, постройка которой начата была в 1668 году.

Влево от Днепровского моста, у подножия вала, находится другой каменный пивоваренный завод. От него идет несколько волнообразно, улица Быховская, по которой продолжается Бобруйское шоссе. Эту улицу, до подъема ее в гору, рассекает речка Дубровенка. На левой сторо­не построенного через Дубровенку моста, при самом устье реки, находится деревянная водная мельница, по­строенная в 1858 г., с дозволения бывшего городского уп­равления, частным лицом с условием, что по прошествии 25 лет, она должна быть сдана городу и поступить в чис­ло его оборонных статей. За мостом открывается влево недавно вымощенная камнем улица, ведущая к Успенской церкви, стоящей на берегу Днепра, на небольшом; холме; церковь эта начата постройкою в 1670 г. Прямо от моста по направлению Быховской улицы вы встретите каменное здание духовного училища, несколько удаленное во двор от линии улицы. Оно расположено на горе и положитель­но тонет в зелени окружающих его садов. В конце ули­цы, за брамою (именуемою Быховскою), на шоссе находится большой каменный корпус бывшего военного госпи­таля и провиантский магазин, а тотчас за ним — неболь­шая оранжерея и парники садовника бланка.

(Продолжение публикации см. в следующем выпуске «Могилевской панорамы»)
(Продолжение. Начало в № 139)

Поднявшись к Днепровскому подъему и взяв от него вправо, параллельно Никольской местности, вы увидите Мо­гилев раскрывающимся перед вами со всеми заурядностями и особенностями губернского города. В прямом направле­нии идет по краю обрывистой горы так называемый «архие­рейский вал», упирающийся в искусственную насыпь, извест­ную в народе под именем Кастерни. Это подножие самой высокой башни в городских укреплениях, разрушенной русскими в Шведскую войну. Влево глазам вашим представ­ляется площадь, среди которой разбит, в форме правильного круга, сквер, называемый Беклемишевским, по имени его основателя бывшего губернатора Беклемишева. В центре сквера находятся солнечные часы; они поставлены здесь за­долго до устройства сквера на пьедестале из пушки, отнятой у французов в 1812 году. Вокруг площади расположены городская Ратуша с высокою восьмиугольною башнею, по­строенной в 1679 году, и четыре казенные двухэтажные каменные здания, в коих помещаются: губернское правле­ние, квартира начальника губернии, соединенная палата и казенная палата з губернским казначейством.

От Беклемишевского сквера идут две большие, прямые и самые лучшие улицы: «Днепровский проспект» (бывшая Шкловская) и «Большая Садовая» (б. Ветреная), расходящиеся между собою в дальнейшем своем направлении.

На Днепровском проспекте почти все постройки каменные; деревянные весьма редки и оставляются доживать век свой, постепенно заменяясь каменными. В на­чале улицы расположены, между прочими, следующие по порядку каменные здания:         1) губернский архив (по левой стороне), в нижнем этаже которого помещаются публичная библиотека и музей; 2) Братский Богоявленский монастырь (по правой стороне), в строениях которого находится длин­ный ряд лавок, отдаваемых в аренду евреям, торгующим по преимуществу железом, медью, глиняной и стеклянной по­судой, старой одеждой, мукой и т. п.; и 3) Воскресенская церковь (тоже по левой стороне); она обращена в право­славную в 1833 году из иезуитского костела. За нею (по пра­вой стороне улицы) начинается бульварная площадь, кото­рая, простираясь до Большой Садовой улицы, занимает бо­лее ¼ десятины. На этой площади разбит небольшой сад, обязанный своим существованием бывшему в 1828—1831 го­дах губернатору М. Н. Муравьеву и потому именуемый Муравьевским; в нем часто играет музыка и устраиваются по временам другие увеселения, так как лучшее место в Моги­леве для гуляний — молодой городской сад (на валу), о ко­тором сказано выше, оберегается еще от устройства в нем развлечений, пока не окрепнет. Вокруг площади расположе­ны большею частью каменные двухэтажные и трехэтажные дома, из которых многие заняты лучшими гостиницами и заезжими домами. Вообще это место есть самое бойкое в городе. На одном из углов площади находится дом дворянст­ва, а возле него, во дворе костел во имя Успения Пресвятой Богородицы, бывший до перевода из Могилева в 1873 г. римско-католической духовной консистории, кафедральным, а ныне приходской. Костел построен в 1692 г. православны­ми гражданами Могилева из кирпича от разобранных самими ими собственных домов, по повелению короля Яна III Собеского, в наказание за убиение помещика Зеньковича. Ниж­ний этаж дворянского дома, каменный, занят лавками русских купцов, верхний — квартирою губернского предводи­теля дворянства, а во флигеле помещается канцелярия предводителя и дворянское депутатское собрание. В Бозе почивший Государь Император Александр Николаевич, бу­дучи еще наследником престола, в 1839 году, проезжая че­рез Могилев, заболел здесь и пребывал в этом доме около 6 недель. Жизнь его а Могилеве ознаменовалась большими благодеяниями для бедных, которым он приказал раздать от своего имени 20000 руб. ассигнациями, что и было исполнено особой комиссией, казначеем которой состоял И. П. Булай, сообщивший нам это известие. Кроме того, впослед­ствии генерал-адьютантом Юрьевичем образована при муж­ской гимназии стипендия из капитала, приносящего ежегод­но процентов 250 руб., в память избавления наследника це­саревича от тяжкой болезни. На противоположной стороне Муравьевского сада находится второй приходский костел — Фара, построенный в 1604 г.; при нем дом, в котором помещается банк Могилевского общества взаимного кредита. За бульварной площадью, далее по Днепровскому проспекту, ведущему на Шкловский тракт, встретятся: 1) полусгоревшее громадное каменное здание (имеет в длину 55, а в ши­рину 18 сажень), которое до пожара 1871 г. служило казар­мами местных войск; оно выстроено было для манежа (экзерцис-гауса) в 1823 г. во время квартирования здесь 1-й Ар­мии. Здание это после производившейся с 1873 г. перепис­ки предоставлено в январе нынешнего года военным минис­терством городу, который предполагает возобновить его и приспособить для помещения в целом составе одного из расположенных в Могилеве пехотных полков. 2) Наискось от казарм — кафедральный собор во имя Св. Иосифа Обручника: 3) трехэтажное каменное здание женской гимназии и 4) на конце уже города довольно обширный, каменный, двухэтажный тюремный замок, а за ним так называемые жандармские казармы, тоже двухэтажное каменное здание, пожертвованное городом в 1880 г. под реальное училище.

Большая Садовая улица в начале, от Беклемишевского сквера, довольно узка; некоторые из расположенных здесь домов существуют еще с XVIII столетия. По ней идет не­прерывный ряд мелких еврейских лавок в нижних этажах каменных домов; в них ведется торговля преимущественно галантерейными товарами. Большая часть лавок составляют собственность архиерейского дома. Лавки эти, по мере при­ближения к Муравьевскому саду, становятся чище, обшир­нее и богаче; сама улица также расширяется и от Муравь­евского сада может считаться лучшей в городе по своей ширине, хорошим постройкам, лучшим магазинам и по чис­тоте и опрятности. Понятно, что она служит жителям города преимущественным местом прогулок, особенно в зимнее время. В ряду исключительно каменных построек в узкой части этой улицы находятся следующие более замечатель­ные каменные здания: 1) архиерейский дом, построенный Преосвященным Георгием Конисским и сохраняющий и по сие время свой старинный стиль; 2) Спасо-Преображенская церковь, внутри двора архиерейского дома, напоминающая своею архитектурой западные церкви. До построения кафед­рального собора церковь эта была кафедральной и собор­ной; в ней похоронен, в числе других архиереев, и Конисский, скончавшийся 13 февраля 1795 г. Во дворе архиерейского дома помещается и духовная консистория. 3) Духовная семи­нария, рядом с архиерейским домом, здание которой в недавнее время расширено новыми значительными пристройками.

 (продолжение публикации см. в следующем выпуске «Могилевской панорамы»)
(Продолжение. Начало в №№ 139, 146)

За Муравьевским садом на правой стороне Большой Садовой встречаются; каменная еврейская синагога, отстро­енная купцом Цукерманом на месте великолепного дворца, принадлежавшего митрополиту римско-католических церк­вей Сестрженцевичу; губернская почтовая контора — об­ширное здание, в котором помещаются также квартиры управляющего почтовой частью и прочих служащих; муж­ская гимназия — двухэтажное каменное здание, капитально перестроенное и значительно расширенное в 1878-79 г.; при ней принадлежащий дворянству дом, в котором открыта в 1880 г. общая ученическая квартира для гимназистов. Про­тив гимназии по левой стороне улицы находится деревян­ная лютеранская церковь.

Днепровский проспект и Большая Садовая улица перпендикулярно пересекаются следующими, считая от Беклемишевского сквера, улицами; Дворянской, Почтовой, торговой площадью, известной под названием Шкловского базара, и Офицерской улицей.

Дворянская улица, направляясь между Муравьевским садом и дворянским собранием, оканчивается в обе сторо­ны вымощенными спусками с возвышенного городского центра. Спуск налево образует Виленскую улицу, ведущую к бывшей почтовой дороге на Вильну. Здесь холмистая мест­ность прорезается речкой Дубровенкой; в конце улицы на­ходятся принадлежащие городу каменные казармы; других же казенных или общественных строений здесь нет, а дома частных лиц в большинстве деревянные. По этой улице на выезде из города находятся кладбища:         воскресенское, лютеранское и римско-католическое; они удалены от линии улицы на довольно значительное пространство. Спуск в про­тивоположную сторону, направляясь у подошвы горы «Кастерня», называется этим же именем и ведет на старую Чер­ниговскую улицу, в низменную часть города, именуемую Никольщиной (от Николаевской церкви). Возле этого спуска начинается Малая Садовая улица (бывшая Зеленая), парал­лельная Большой Садовой. На ней находится табачная фаб­рика, Николаевский детский приют м напротив него в 1881 году построены, на уступленной мужской гимназий земле, 2 довольно обширных деревянных дома для городского училища и ремесленных при нем классов и третий неболь­шой дом для квартиры инспектора училища.

На Почтовом улице, идущей мимо дома почтовой конто­ры, расположен, ближе к Днепровскому проспекту, принад­лежащий городу каменный 2-этажный дом с каменными над­ворными постройками, составляющими пожарный двор, где помещается пожарная команда и полицейское управление 1-й части города; на другом же конце улицы находится весь­ма красивое деревянное здание центральной фельдшерской школы, построенное в 1874 г., а за ним, лицом к улице, идущей по краю обрыва, образуемого нагорным берегом, тянутся каменные здания богоугодных заведений, при ко­торых имеют помещение; инвалидный дом, центральная по­вивальная. школа, и лечебница для приходящих. Если наблю­дать, стоя над обрывом возле богоугодных заведений, или же, что лучше, на архиерейском валу, то откроется великолепная картина на раскинувшуюся книзу «Никольщину», на Днепр, блестящей лентой извивающийся в равнине, на обширное Московское предместье, вправо за ним на военный лагерь и далее, версты на 3 расстояние, — на Буйиичский монастырь и на Пипенберг — некогда дачу второго белорусского наместника Пассека, занятую впоследствии женским пансионом, преобразованным в 1865 г. в женскую гимназию. Влево — на холмистую местность «Мышаковку», где располо­жено Николаевское и еврейское кладбища и где вообще вся окрестность утопает в море зелени, Далее за Мышаковкой, расстилается обширное луговое пространство, где несколько раз стояли лагерем русские войска в царствование Алексея Михайловича и Петра Великого. Ширь всей этой местности не только видишь, но и чувствуешь.

Торговая площадь (Шкловский базар) идет за зданиями мужской гимназии и занимает около 3 десятин; опираясь на концы 4-х улиц (Днепровского проспекта, Большой и Ма­лой Садовых и еще незастроенной Запольской), базарная площадь тянется до так называемого Дебрянского оврага, где приютилось бедное, преимущественно христианское, на­селение. Площадь эта, имея по средине ряд деревянных ме­лочных лавок, служит местом базара в торговые дни недели: среду, пятницу и воскресенье. В эти дни с четырех сторон: Черниговской и Быховской застав, Шклрвской дороги и Мышаковки по утрам тянутся в город вереницы повозочек или саней, запряженных в одну маленькую, но крепкую по росту и сытую лошадку местной породы. Окрестные жители сво­зят сюда продукты первой необходимости:            разного рода хлеб, картофель, кур, гусей, яйца, масло, а также дрова, лес, лыки, деревянную и глиняную посуду, сено и т. п. Число таких возиков доходит в иные воскресные дни, в дни так называемого красного торга, до нескольких тысяч. Вообще по воскресеньям базар бывает особенно многолюдным. Ры­ночной торговлей здесь заправляют евреи; они преимущест­венно и прежде других скупают всякие продукты и предме­ты как для себя, так и для перепродажи. В дни еврейских праздников базары пусты и самые необходимые для обыден­ной потребности предметы едва можно найти в такие дни и то с немалым трудом, а сам город принимает вид вымершего.

На окраине города от Дебрянского оврага к Днепровскому проспекту тянется Офицерская улица, отличающаяся своей шириной. На ней постройки деревянные, довольно большие и нескученные, с маленькими садами; поэтому воздух там значительно чище. Самый лучший дом на этой улице прис­пособлен под помещение еврейской больницы, находящейся в ведении приказа общественного призрения. За Офицер­ской улицей, параллельно ей, проложена по направлению к тюремному замку новая улица (последняя с этой стороны), где выстроено с десяток чистеньких деревянных домов, в которых размещены семейства евреев, потерпевших от обва­ла горы на Дубровенке в 1879 году.

Из числа отдельных местностей города заслуживает вни­мание та его часть, которая называется по имени протека­ющей по ней речки Дубровенки; она наилучше видна с возвышающегося над нею обрывистого вала, возле Воскресен­ской церкви, где находится биржа ломовых извозчиков. Ес­ли вы сколько-нибудь художник в душе, то и здесь, на валу, остановитесь непременно, восторгаясь картинностью местнос­ти. Правда, сами жилища Дубровенки по наружному виду не привлекательны, так как это большей частью еврейские бед­ные и грязные домишки, возле которых не видно никакой растительности, в противоположность христианским участкам, то утопающих в зелени садов или диких деревьев, то окру­женных сочными огородами. На Дубровенке вы напрасно стали бы искать правильность в расположении улиц, но эта разбросанность и составляет всю живописность и картинность места, несмотря на ветхость построек и на грязный вблизи вид их. Город тут является словно рассыпанным: неправиль­ные, разнокалиберные постройки то скучиваются, то как буд­то расползаются по косогорам причудливыми узорами; над ними на господствующих над Дубровенкой высотах, где уже преобладает христианское население и где дома лучше, чище и окружены зеленью садов, красуется Крестовоздвиженская (тоже Борисо-Глебская) церковь с голубым звездообразным куполом. Церковь эта начата постройкой в 1866 г. по исклю­чительному старанию губернатора Беклемишева на суммы процентов сбора с помещичьих имений и окончена в 1869 г.

По окончании этой нагорной местности, почти параллельно текущей под ней Дубровенке, идет в конце построек земля­ной вал, составлявший в старину второй пояс городских ук­реплений и называвшийся полевым. Вал этот за Дубровенкой в некоторых местах уже срыт или обрушился в овраги; пе­ресекаясь Виленской улицей, он тянется до Быховской улицы и продолжается по другую сторону ее почти до Днепра, заключая в себя возвышенную над рекой местность (за Успенской церковью), называемую «Самусева гора», где по­хоронен русский гарнизон, вырезанный Могилевцами в 1661 г. На насыпном холме, под которым покоятся кости убитых солдат, поставлен большой деревянный крест.

(Продолжение в следующем выпуске МП)
(Продолжение. Начало в №№ 139, 146, 173)

Направляясь по валу от Быховской брамы к Днепру, постройки исчезают, местность становится совершенно глухой, но чрезвычайно живописной: по одну сторону вала тянутся бесконечные сады, густо поросшие фрукто­выми деревьями и скорее похожие на леса, по другую — глубокие, обрывистые овраги с весьма высокими ко­нусообразными, состоящими большей частью из глины, берегами, то голыми, как скалы, то кое-где покрытыми березовыми зарослями. Картина этой чудной местности поистине достойна кисти художника. Спустившись по За­вальной улице к берегу Днепра, вы увидите направо ка­менную паровую мельницу помещика Жуковского, за ко­торой вплоть до Буйнич пойдут высокие холмы, проре­занные крутыми живописными оврагами, а прямо по ту сторону Днепра — военный лагерь.

Лагерь отведен для четырех полков 16-й пехотной ди­визии: Владимирского, Суздальского, Угличского и Ка­занского и для 16-й артиллерийской бригады. Расположен он в долине левого берега Днепра на плоской, мало возвышенной местности, в 400 саженях от реки, между которой и задним фронтом лагеря простираются залив­ные луга. Почва земли в лагере песчаная и покрыта до­вольно крепким дерном. По недостаточности простор­ного места лагерь построен по прямой, линии только для трех полков: 4-го, 3-го и 2-го; 1-й же Владимирский полк, занимая правый фланг, выдвинут вперед под прямым углом от линии 2-го полка. Возле этого последнего, как и на заднем фланге Владимирского полка, местность низменная и обросшая небольшим и редким кустарником, тянущимся до Киевского шоссе и окаймляющим с одной стороны так называемое Святое озеро, любимое место городских охотников на дупелей и другую болот­ную птицу. С левой стороны лагеря находится Петро-Павловское кладбище, примыкающее к Московскому предместью. В 100 шагах от переднего фронта, параллельно с ним, проходит небольшая возвышенность с немного пологими скатами в обе стороны, отделяющая лагерь от учебного поля, представляющего весьма обширную ров­ную плоскость, очень удобную для действий всех трех родов оружия. Между палатками Суздальского и Угличс­кого полков лет 10 тому назад, а в Казанском полку несколько позже, посажены аллеи из молодых берез, которые в двух первых полках уже достаточно разрос­лись и дают полную возможность солдатам укрываться от солнечных лучей. Место же расположения артиллерий­ской бригады и Владимирского полка совершенно откры­то и без всякой тени, но у владимирцев в последнее вре­мя начата также посадка деревьев.

***

Как в 1881 г. обратил на себя всеобщее внимание Данциг, по случаю происшедшего в нем свидания русско­го и германского императоров, так сто лет тому назад, в 1780 г., взоры всей Европы были обращены на Могилев, где последовало свидание Екатерины II с австрийским императором Иосифом II, прославившимся упразднением крепостного состояния в Богемии, Моравии и Силезии. «Недаром это событие служило предметом весьма дея­тельной переписки в кругах коронованных лиц, министров и дипломатов», говорит Брикнер в своей статье «Путеше­ствие Императрицы Екатерины в Могилев в 1780 г.».

Считаем не лишенными интереса приводимые ниже подробности, касающиеся пребывания Екатерины и Иоси­фа в Могилеве.

В феврале 1780 г, было решено, что Их Величества встретятся в Могилеве. Иосиф, путешествовавший всегда инкогнито, писал князю Кауницу 1 марта того года: «Во всех моих поездках я строго держался титула графа Фалькенштейна: выгода этого титула заключается в том, что я освобождаюсь от этикета, церемониала, от празд­неств, от почетной стражи, свиты и квартиры. Так со мной обращались во Франции, в Италии и в Германии, и я при этом чувствовал себя хорошо. Я надеюсь, что Ея Величество императрица предоставит мне те же самые выгоды; в особенности же я желал бы никоим образом не беспокоить ее…».

За месяц до путешествия императрицы, когда все бы­ло готово, Безбородко в письме к белорусскому намеснику графу 3. Г. Чернышеву, предупредил его: «в иллю­минациях и других праздниках Могилевских, ваше сиятель­ство, постарайтесь избежать постановления имени Ея Величества, учреждая оные так, чтобы могли они сход­ствовать, например, к доброму согласию государей, ут­верждаемому персональным знакомством их и происхо­дящему из того благоденствию и тишине для держав их. По словам Ея Величества, ваше сиятельство не дозво­лите, чтобы тут где-нибудь названием или символом был воспомянут мир Тешенский».

Находясь в пути, императрица 22 мая писала из Сенно (тогда еще местечко) князю Потемкину, бывшему уже в Могилеве: «Буду ночевать завтра в Шилове, а в воскре­сенье приеду к обедни в Могилев; только тут не знаю как выгоднее будет условиться о свидании без людей, ибо как приеду из обедни, тут люди ко мне повалят; опять отложить до послеобеда не учтиво будет, разве пока все люди со мной на обедни будут, не пожалует ли ко мне, дабы войдя во внутренние покои, то есть перед спаль­ней, уже бы тут его нашли, но только, если будет лучше найдешь способ, то уведоми меня, но кажется и так ловко быть может». 24 мая, уехав из Шилова поутру в 8 часов, Екатерина прибыла в Могилев, где уже ожидал ее граф Фалькенштейн, приехавший двумя или тремя днями ранее (квартира ему отведена была, как говорит Добрынин, в каменном 2-этажном доме гражданина Оноско, которого Иосиф в одном из своих писем назвал польским купцом).

В письме из Могилева к матери своей Марии Терезии Иосиф, до встречи с императрицей, писал между прочим: «город построен скверно, дома деревянные, улицы гряз­ны… Скоро после моего приезда прибыли из Полоцка граф Кобенцель и Потемкин. Потемкин желал меня ви­деть и передать мне собственноручное письмо от импе­ратрицы. Я счел нужным тотчас же ответить на оное…

Я обедал у себя дома с Кобенцелем и моими господами.

Я никого не принимаю; тем особам, которые записыва­ются у моих дверей, я посылаю визитные карточки. Так как я однако принял Потемкина, я был и у него; он меня повел в греческую церковь, где пели мотет. Музыканты придворные мне казались хорошими, особенно басисты; они похожи на капеллу папы… Императрица через него (через Потемкина) дала мне знать, что не желает видеть меня впервые в толпе; но так как она везде совершает торжественный выезд при всей публике, причем все дворяне встречают ее верхом, и она каждый раз останав­ливается у собора, она мне предложила около времени окончания богослужения отправиться в деревянный, на­рочно для нее построенный большой дом, чтобы она тотчас же после обедни могла видеть меня там наедине и частным образом; до этого я ее увижу во время тор­жественного въезда. Я отправляюсь в ее дворец, где бу­ду ей представлен кн. Потемкиным, так как он в эту неделю исполняет должность генерал-адъютанта; затем она, как я полагаю, выйдет ко всем другим людям. Я не хотел здесь побывать ни в лагере, ни на оперных репетициях; мне казалось, что лучше ждать главного предмета».

На устроенных для встречи императрицы триумфаль ных воротах (они были деревянные, выкрашенные) сделаны были золотыми буквами надписи:   с означением времени приезда римскими цифрами.

(Продолжение в следующем номере)
(Продолжение. Начало в №№ 139, 146, 173, 178)

О первом своем свидании с императрицей Иосиф писал к матери: «Около 10 часов был въезд Ея Вели­чества, который я смотрел во фраке. Въезд был велико­лепен; вся польская знать верхом, гусары, кирасиры, мно­гие генералы, окружавшие карету, наконец, в двухмест­ной карете она сама с камер-фрейлиною Энгельгард. За нею множество карет. Между тем как она в соборе слу­шала литургию, я переоделся в мундир. Потемкин повел меня ко двору, где я в покоях Ея Величества ждал ея прихода из церкви. Как скоро она вошла, я хотел поце­ловать у нея руку, она меня обняла. Беседа продолжа­лась лишь минуту; затем она удалилась в свою комнату; когда она вышла оттуда, мои господа были представлены ей и был общий разговор; говорили о неважных предме­тах, но с остроумием и любезностью. Затем все пошли обедать; было 50 кувертов: я имел честь сидеть возле нее; говорили о разных предметах. Наконец она удалилась в свои покои, и я возвратился домой в 6 часов. Ея Вели­чество будет принимать сегодня, и я отправлюсь к ней; пока я сделаю несколько визитов».

После этого первого свидания с Иосифом императрица писала о нем к великому князю Павлу Петровичу и его супруге: «Он охотник говорить и учен; заметно у него стремление к простоте в общении. Не видав его, нельзя составить себе верного понятия о сей личности, ибо порт­реты его весьма несовершенны». Далее в этом же пись­ме заключается: «Боже мой! что здесь за жара! как я вспотела! Все говорят, что я отлично умею переносить ее и что незаметно, чтобы я чем-либо затруднялась. Я очень рада, что графиня Чернышева приказала приготовить ванну рядом со спальнею моей; я намерена окунуться в ней завтра же. Граф Фалькенштейн отпускал мне самые изящные комплименты, и я старалась как можно лучше отвечать ему; мне кажется, что я по этой части весьма не ловка».

В дневной записке, веденной Безбородко, о путешест­вии императрицы сказано, что вечером того же дня у генерал-губернатора был бал, на коем присутствовал граф Фалькенштейн. Иллюминация, приготовленная к этому случаю, не состоялась, «за дождем оная действия иметь не могла». На другой день (25 мая) императрица в письме к барону Гримму также указывает на дурную погоду в день ее приезда. «Вчера мы (с Иосифом) целый день провели вместе… Целый день шел дождь, заставивший нас провести вечер вместе, точно как бы в зимнее время года». Того же числа после обеда Екатерина писала своим «детям» об Иосифе: «При нем состоят граф Броун и три офицера. Он кушает только раз в сутки, ложится и встает рано, в пище не брезглив и пьет одну воду; два дня он обедал со мною и хотя поставлен был ему прибор с правой стороны от меня, он сел однако с левой…». И да­лее: «Погода отвратительная, и за отсутствием дождя по­дувает холодный ветер… Здесь бездна народу и с каждым часом наезжают вновь»…

25 мая Екатерина утром принимала епископа Могилев­ского, Преосвященного Георгия Конисского, и епископа Белорусского католических церквей Сестрженцевича-Богуша с канониками и др. духовными лицами. Оба епископа говорили приветственные речи. Затем генерал-губернатор представил императрице присутствующих в наместничес­ком правлении и пр. Вечером в доме генерал-губернатора давали итальянскую оперу. Затем был бал и ужин. Почти то же самое происходило и 26 мая, и в следующие дни.

Иосиф ежедневно обедал вместе с императрицей. Вечером танцевали, 27 мая давали оперу, а затем был маскарад. 28 мая был концерт; 29 давали оперу.

«27 мая императрица, как сказано в дневной записке, в сопровождении графа Фалькенштейна и знатнейших приезжих персон удостоила высочайшего посещения На­местническое правление и Палаты. Во время высочайшего шествия играла музыка на Магистратской башне и на площади; из присутственных мест ее императорское вели­чество изволила следовать в Кармелитский монастырь, в коем совершал службу господин епископ Белорусский католицких церквей Станислав Сестрженцевич с собором, причем вокальная и инструментальная двора ее импера­торского величества музыка, вместе с органами, хор составляла». После обеда происходило учение в лагере в присутствии Иосифа II. На другой день Екатерина и Иосиф посетили Братский Богоявленский монастырь, в коем со­вершал божественную литургию преосвященный Георгий Конисский.

Добрынин, упоминая в своих записках о театральных представлениях, о воинских маневрах, об иллюминациях, пишет далее: «А евреи воздвигнули среди площади, между фестонами из ельника и пирамидами, оркестр с надписью со входа: торжествуем, якоже во время Соломона, где и играли на разных инструментах, попеременно почти денно и ночно».

30 мая императрица писала к Павлу Петровичу и Марии Федоровне: «Сегодня, после обеда я отъезжаю в Шклов с графом Фалькенштейном; но до отъезда мы заложим вместе каменную церковь, на которой будет надпись в память нашего свидания, явления действительно редкого. Я смеючись говорю, что как мы уже поедем вместе в шестиместной карете, то про нас скажут, что везут ди­ковины».

По словам Добрынина, выезд государыни из Могилева был при колокольном звоне и пушечной пальбе. С госу­дарыней а карете сели: император, министр его граф Кобенцель, придворная дама графиня Браницкая, сестра князя Потемкина, А. Д. Ланской и Л. А. Нарышкин.

На пути из Шклов а к Смоленску Безбородко писал Воронцову из м. Лядов 1 июня: «Время наше проводили мы в Могилеве весело, почти во всегдашнем угаре от забав».

В октябре того же года Екатерина в письме к Гримму об Иосифе добавила: «Свидание в Могилеве имело пол­нейший успех; однажды мы смеялись и шутили пять ча­сов сряду, и я ему сказала: между тем как вся Европа хочет знать, о чем мы говорим, вот как мы забавляемся. Ему кажется здесь понравилось».

***

Каждому новому посетителю Могилева можно посоветовать сделать, по крайней мере, следующие пять осмотров: 1) взойти на башню городской ратуши, чтобы осмотреть город с Днепром и его окрестностями с птичьего полета, как это сделал австрийский император Иосиф II во время своего пребывания в Могилеве з 1780 году; 2) побывать в Иосифовском соборе и осмотреть замечательную а нем живопись иконостаса; 3) зайти в Братский монастырь и осмотреть обширный, величественный храм Богоявления; 4) осмотреть помещающийся в здании губернского архива небольшой музей и 5) прогу­ляться в молодом городском саду, вид с которого на предместья, Днепр и окрестности очарователен.

Собор во имя Св. Иосифа Обручника заложен собствен­норучно императрицею Екатериной II и австрийским императором Иосифом II в память знаменитого свидания, о котором выше подробно сказано. Построен он в греческом стиле, по плану Н. А. Львова, секретаря кол­легии иностранных дел; постройка окончена через 18 лет после заложения, как видно из записок Добрынина, упо­минающего, между прочим, что «Иосиф взаимно у себя заложил и сделал церковь во имя Св. Екатерины», Позже собор сделан теплым.

(Продолжение в следующем номере)
(Продолжение. Начало в №№ 139, 146, 173, 178, 179)

В главном фасаде церкви (с западной сто­роны) находится портик о 6 колоннах; в нем над входной дверью укреплена медная, овальной формы, доска, со следующей надписью, вырезанной золотыми буквами, как в том повелела Екатерина Великая: «Во славу Бога Единого Всемогущего на память Знаменитого Сви­дания Екатерины второй Императрицы и самодержицы всероссийской и Иосифа второго Императора Римского основан Храм сей Святого Иосифа в Губернском городе Могилеве в присутствии Обоих их Императорских Вели­честв Майя 30 дня в лето от создания мира 7288 от Рождества Христова 1780. Царствования Её Императорско­го Величества в восьмое на десять. При пастырстве Пер­восвященного Георгия Епископа Могилевского и при Управлении белорусскими наместничествами Генерала-Фельдмаршала и Государева намесника Графа Захара Григорьевича Чернышева». Внутри весь собор отделан фальшивым мрамором; купол состоит из двух сводов, один над другим; верхний возвышается над нижним до 4 аршин. На верхнем своде в середине нарисован Св. Дух, окруженный Херувимами, в сиянии и облаках, а ниже, между окон, — Апостолы. Чтобы все эти рисунки были видны из храма, в нижнем своде оставлены значительные просветы против каждого рисунка. Построение нижнего свода замечательно тем, что при двенадцати полукруг­лых отверстиях против фигур Апостолов и при ширине до 4 аршин среднего круглого отверстия против рисунка Св. Духа (так что сводного замка нет), свод этот кирпич­ный, толщиною в полкирпича. Рисунки на своде хорошо ос­вещаются окнами в стенах фонаря, но окна снизу мало за­метны; такая конструкция купола представляет чрезвычай­но красивый и эффектный вид. Над престолом устроена прекрасная сень о 8 колонках с куполом, в вершине ко­торого поставлена очень хорошая лепная фигура воск­ресшего Спасителя; верх сени и фигура Спасителя видны из храма через низкий иконостас. Иконостас с колонка­ми отделан под фальш-мрамор; иконы рисованы на медных досках (на царских вратах — Благовещение Пресвятой Богородицы, справа врат: Иисус Христос, Иосиф Обручник и на дверях Архангел Михаил; слева — Божья Матерь, Великомученица Екатерина и на дверях Архангел Гаври­ил); живопись превосходная, известного профессора Бо­ровиковского, написавшего эти иконы по заказу Госуда­рыни Екатерины; царские врата массивные, литые, из по­золоченной меди. Вообще этот храм чистой классической архитектуры; жаль только, что невелик: длина его, без выступающего портика, до 36 аршин.

Наибольшую драгоценность собора составляют: 1) час­тица от Животворящего Креста Господня и частицы мощей Св. Иосифа Обручника и Великомученика Пантелеймона; святыни эти принесены с Афонской горы в 1866 г. и хра­нятся в кивоте с левой стороны храма; и 2) икона Ка­занской Божьей Матери, присланная в дар Иосифовскому ; собору покойным Государем Императором Александром І Николаевичем в 1867 году; она лежит на бсобом аналое подле местной иконы Богоматери. В соборе возле последних колонн справа и слева хранятся знамена Могилев­ского ополчения, бывшего во время Севастопольской кампании.

При Иосифовском соборе состоит малая каменная цер­ковь во имя Казанской Божьей Матери, перестроенная из принадлежавшего собору дома и в 1881 г. заново внутри отделанная.

Богоявленский Братский монастырь основан в 1620 г. Могилевским православным Крестоносным братством на земле, подаренной в 1619 г. князем Огинским, еще вер­ным в то время сыном православной церкви. Главный храм Богоявления, начатый строиться в 1633 г., после окон­чания был торжественно освящен 1 августа 1636 г. Моги­левским епископом Сильвестром Коссовым; а через нес­колько лет построена, иждивением братства, теплая ка­менная церковь во имя Иоанна Богослова, при коей в 1669 г. учреждено было особое младшее братство. На­ружный вид храма — смешанного итальянского стиля XVI века. Обширная его внутренность поддерживается восемью толстыми четырехугольными колоннами, над ко­торыми, вроде хоров, устроен второй этаж, открытый к нижнему полукруглыми окнами. Иконостас возвышенный, в греческом вкусе с хорошею резною работой и живо­писью; вся резьба иконостаса вызолочена червонным зо­лотом.

Храм этот первоначально вмещал в себя три придела: главный во имя Богоявления, по правую сторону — во имя сошествия Св. Духа и по левую — во имя Рождества Пресвятой Богородицы. Впоследствии бывшими Могилев­скими войтами Коробаньками, около 1750 г., пристроен четвертый придел, с левой стороны, во имя преподобного Феодосия Печерского, в котором под полом похоронены многие из семей Коробаньков; ими же пристроен и большой притвор к храму.

Братская колокольня состоит из 4-х ярусов м составля­ет самое высокое здание в Могилеве; она начата пост­ройкой в 1657 году; впрочем фундамент был несколько возведен еще до того, но во время осады Могилева в 1655 году Литовским гетманом князем Радзивиллом разобоан для обороны.

Относительно материальных средств существования и управления, Братский монастырь, как основанный граж­данами города Могилева, находился с самого своего ос­нования в полной и непосредственной зависимости от братства, состоявшего из городских граждан и знатных землевладельцев Могилевского края; местные же архиереи до 1772 г. не имели на него никакого влияния, кроме права рукополагать выбранных гражданами священнослу­жителей. В 1828 г., вследствие ходатайства архимандрита Гавриила (но не братчиков), монастырь изъят из ведения граждан и, по Высочайшему повелению, возведен на сте­пень второклассного монастыря, с назначением на его содержание и штатного оклада. Главной причиной от­чуждения монастыря было прекращение гражданами вкла­дов, которые они, по древнему своему постановлению, ежегодно должны были вносить, в качестве братчиков, на содержание братской обители. В 1842 г. Богоявлен­ский монастырь возведен на степень первоклассного.

Главную святыню монастыря составляют: часть мощей — кость с нетленным телом от руки преподобного Афа­насия Афонского, принесенная с Афонской горы (хра­нится в серебряном позолоченном кресте, который на­ходится в правом приделе холодной Богоявленской церк­ви на аналое перед алтарем, с правой стороны), и чудо­творная икона Божьей Матери, весьма чтимая народом. Относительно этой иконы местный летописец Трубницкий записал два случая, в которых она проявила чудодейст­венную силу. Не лишним считаем поместить здесь рас­сказ об этом. Первый случай, в котором Небесная Заступ­ница в первый раз самым очевидным и разительным об­разом явила Могилеву свою дивную помощь, был в 1655 году. В феврале того года Литовский гетман Радзивилл с многочисленным войском подступил к Могилеву, чтобы ₍ отомстить жителям за сдачу города царю Алексею Ми­хайловичу и подчинить их снова власти короля. Опусто­шив предместья и захватив в плен оставшихся в них жителей, Радзивилл обложил войском своим внутренний городской вал и осадил заключившихся в нем граждан и небольшой русский отряд, под начальством полковника Поклонского.

 (Продолжение следует)
(Продолжение. Начало в № № 139, 146, 173, 178, 179, 180)

Мало успевая силою, он прибегнул наконец к хитрости: в разных местах велел сделать подкопы и в каждый положил несколько бочек пороху, чтобы взор­вать город. Горсть осажденных ничего не могла успеть против врага упорного и многочисленного, и гибель бы­ла неизбежна. Но чего не могла сделать физическая сила, то произвела сила молитвы: бедная престарелая вдова пекарка, сокрушаясь о неминуемой гибели города, пала в пламенной молитве перед находившейся в ее убогой хижине иконой Божьей Матери, и усердная заступница не замедлила явить свою помощь: показавшиеся на иконе слезы были очевидным знамением этого. Вдруг осажден­ные увидели большое смятение в неприятельском войске: приготовляемая городу гибель обратилась на самих врагов, которых множество погибло от взорвавшихся мин. Устрашенный этим явлением и слыша о быстро прибли­жающемся на помощь Могилеву русском войске, Радзивилл немедленно отступил от торжествующего города. Это случилось 19 марта 1655 года. Чудодейственная ико­на скоро после этого перенесена в Братский монастырь, в котором с тех пор ежегодно, 19 марта, празднуется память этого явления; а на месте, где была хижина вдовы, поставлена часовня. Она стояла около 150 лет, и к ней 19 марта и в день Преполовения ежегодно совершался крестный ход из монастыря.

Другой случай был в 1708 году: князь Меншиков во время шведской войны, живя в Могилеве, задумал отом­стить жителям за их измену России в 1661-г. Эта мысль нигде не покидала его; однажды, придя на литургию в Братский монастырь, он остановился перед чудотворной иконой и пред престолом вечной всеобъемлющей и беспредельной любви, перед лицом премилосердной Царицы и Матери всех христиан, не о любви и мире помышлял, а обдумывал план своей мести. Но Матерь Божья посрамила его жестокость: в то самое, может быть, мгновение, как придумывал самое жестокое средство к отомщению, Меншиков обомлел и упал. С тех пор он оставил всякую мысль о мести и, как бы стыдясь смотреть на чудотвор­ный образ, свидетеля его неправедных дум, перестал ходить в Братскую церковь и ходил уже в Спасскую.

Основанию Могилевского музея положено начало в конце 1867 г. благодаря содействию и особенно заботливости действительного члена и секретаря губернского статистического комитета Биппена. С того времени по 1878 г. музей находился в незавидном состоянии. В последние годы на приведение его в надлежащее устройство обращено особенное внимание, и он начал пополняться различными предметами, способствующими всестороннему изучению губернии и производительных ее сил, а также составляющими историческую редкость. В музее теперь находятся разные образцы произведений сельского хозяйства, сельской и кустарной промышленности, образцы местных производств: ремесленного, фабричного и за­водского; кроме того, имеются отделы естественный и исторический.

Из предметов исторического отдела, поступивших в музей в 1881 г. обращают на себя внимание: 1) сани Наполеона I, покинутые им во время бегства из Моск­вы в 1812 г., в имении княгини Любомирской Дубровне.

2) Деревянная балка, взятая из небольшой хижины, доныне стоящей в г. Копыси на берегу Днепра, в которой пребывал император Петр I во время производства под этим городом оборонительных укреплений в защиту от наступавшей шведской армии. На балке этой, замечательной чистотою и фигурностью столярной работы, вырезана следующая надпись, характеризующая тогдашнее благочестие домохозяев: «Благослови Господи дом сей и всех живущих в нем. 1696».

3) Большое резное золоченое кресло, обитое дорогой парчой, с изображением на сиденье и обеих сторонах спинки государственного герба с вензелем Императрицы Екатерины II. Это кресло служило в зале наместнического дома троном, с которого наместники принимали позд­равления в высокоторжественные дни.

4) Грамота короля Сигизмунда III 1606 г., на пергаменте,: на польском языке, собственноручно им подпи­санная, которой утверждается фундуш (наданье), пожалованный Литовским канцлером князем Львом Сапегою устроенному им в своем местечке Черее костелу Св. Архангела Михаила.

* * *

Состояние г. Могилева в отношении благоустройства, образованности и наружного вида довольно улучшалось за последнее время, несмотря на постепенный упадок в нем промышленности и торговли, обусловливаемый от­сутствием железной дороги и происшедшим вследствие этого отдалением от него всякого жизненного движения.

Возникшее в 1872 г. стремление к улучшению внешних гигиенических условий жизни городов губернии привело к убеждению в необходимости устройства в Могилеве водопровода для более удобного снабжения нагорных жителей водой — этим необходимым для существования и для защиты от пожаров элементом первейшей потреб­ности. Изыскивались и обсуждались различные меры и способы для осуществления этого предложения, и в 1874 г. дело было завершено. Между бывшей городской думой и двумя коммерсантами состоялось в январе 1875 г. окончательное соглашение по этому предмету; но по случаю введения в Могилеве, в начале 1876 г., Городово­го Положения, дело было отложено, а затем приведено в исполнение уже при новом городском управлении, и с 1873 г., посредством устроенного одним из договорившихся коммерсантов водопровода, город пользуется чистой днепровской водой.

В течение последних десяти лет, кроме сооружения водопровода и устройства новой улицы, о которой уже выше сказано, в отношении благоустройства города, исполнены, между прочим, следующие предположения: 1) На отпущенные из подлежащих ведомств суммы значительно расширены здания мужской и женской гимназий и духовной семинарии, с устройством домовой церкви при мужской гимназии. 2) На средства, пожертвованные дворянством, устроена при мужской гимназии общая учени­ческая квартира. 3) На суммы приказа общественного призрения сделана каменная пристройка к одному из зданий богоугодных заведений, для помещения аптеки и лабора­тории. 4) На суммы еврейского общества капитально пере­строено здание еврейской больницы. 5) На суммы земско­го собора трех смежных губерний устроена центральная фельдшерская школа. 6) Часть на городские, а часть на казенные средства построены три дома для городского училища с ремесленными при нем классами. 7) На суммы, собранные путем подписки, а частью отпущенные городом, разбит на городском валу, месте до того пустопо­рожнем, описанный уже сад для общественного гулянья. 8) Распланированы и открыты положенные по плану города Подвальная и Покровская улицы, а находившиеся в городе среди жилых построек кузницы перенесены к ок­раинам города. 9) Вымощены во многих местах города второстепенные улицы, а тротуары сделаны досчатые. 10) Введена пневматическая очистка нечистот. 11) Крутой спуск к Днепру, идущий от городской Ратуши, представ­лял чрезвычайно затруднительный подъем при перевозке тяжестей, особенно во время зимней гололедицы; теперь он выравнен, благодаря сделанным вырезкам верхних час­тей и огромным насыпям нижних. 12) Во всех частях города усилено уличное освещение. 13) Проведен элект­рический звонок из пожарного депо к водопроводному зданию и устроено между ними телефонное сообщение.

 (Продолжение следует)
(Продолжение. Начало в №№ 139, 146, 173, 178—180, 182)

За этот десятилетний период выстроено частных до­мов: в 1-й масти города 14 каменных и 76 деревянных, во второй части 1 каменный и 170 деревянных и в 3-й части каменный пивоваренный завод и при нем та­кой же погреб для склада пива, один каменный двухэтаж­ный дом, каменное здание с амбаром для обработки и склада пеньки и 50 деревянных домов.

Могилеву недостает здания для театра. На построй­ку его собрано до 4000 руб., хранящихся депозитом кан­целярии губернатора в банковом учреждении на 7%, впредь до изыскания остальных необходимых сумм.

В настоящее время в Могилеве домов: каменных 263 (из них принадлежит христианам 92 и евреям 171), дере­вянных 3243 (принадлежащих христианам 2310 и евреям 933); домовладельцев 2371, из них христиан 1509 и ев­реев 862.

Лавок, составляющих отдельные от домов строения: каменных 143 и деревянных 351; магазинов для склада товаров: каменных 6 и деревянных 7.

Церквей православных: каменных 21 и деревянных 8; из числа каменных: соборная 1, приходских 7, приписная к соборной 1, приписных к приходским 5, монастырских 4, при мужской гимназии 1, при духовном училище 1 и при тюремном замке 1; в числе деревянных: приписных к приходским 2, кладбищенских 5 и при богоугодных вз­ведениях 1.

Костелов римско-католических 3, из них — два ка­менных приходских и один деревянный кладбищенский.

Евангелическо-лютеранская церковь деревянная 1.

Еврейских синагог 2 и молитвенных школ 36, из числа их каменных 13.

Всех учебных заведений в городе, не считая детского приюта, 15; именно: мужская и женская гимназии, ду­ховная семинария, духовное училище, центральная фельд­шерская и центральная повивальная школы, городское училище с ремесленными классами; приходские училища: мужское с ремесленным отделением, и женское; мужское и женское еврейские народные училища; 4-классное жен­ское училище, женская одноклассная подготовительная шко­ла, 3-классное еврейское женское училище и элементарная одноклассная школа русской грамотности для бед­ных еврейских девочек. Еврейских хедеров 44.

Библиотек, доступных обществу 4:  Публичная, при Собрании (клубе) и две частных, из которых при одной устроен кабинет для чтения; типографий 3: одна при губернском правлении и 2 частных, фотографий 3.

Жителей в городе к 1880 году числилось 20735 душ мужского и 19801 женского пола; в том числе православ­ных 10824 мужчины и 9918 женщин, католиков 1290 мужчин и 1293 женщины, лютеран 122 мужчины и 51 женщина и евреев 8499 мужчин и 8539 женщин.

Благотворительные учреждения в гор. Могилеве.

Печерская богадельня. Во время воссоединения Белоруссии в 1772 г. существовало в Могилевской губернии 42 богадельни, основанные и поддерживаемые православными братствами и латинскими монашескими орденами (как видно из дневной записки Безбородко о путешествии императрицы Екатерины в Могилев в 1780 г. и из уставов церковных братств и монашеских орденов). В начале нынешнего столетия в Могилеве уже была городская богадельня на 80 человек и помещалась в деревянном доме на месте нынешних богоугодных заведений. В 1812 г. занимаемый богадельней дом был опустошен французами, а в 1815 г. он приведен в надлежащее уст­ройство, передан в ведение приказа общественного приз­рения, и богадельня была вновь открыта на то же число людей. Впоследствии по штату 1858 г. число призреваемых — было увеличено до 200 человек обоего пола: 100 мужчин и 100 женщин. В 1862 г. приказ приобрел от инженерного ведомства в селе Печерск, в 4 верстах от Могилева, земельный участок в 100 десятин, с двумя каменными двух­этажными корпусами и каменным зданием для разных складов, и с того времени в этих зданиях помещается бо­гадельня; мужское отделение в одном доме, а женское — в другом. Часть принадлежавшей богадельне земли продана частным лицам, и потому ныне при ней состоит всего земли около 9 десятин, из которых более 7 десятин занимает парк. За последние 10 лет в Печерской богодельне призревалось, средним числом, в год: мужчин 79 и женщин 124; средний годовой расход на содержание ее за это время составлял 10791 рубль, прихода же было 2114 рублей в год.

Инвалидный дом. В 1822 году приказ общественного призрения приобрел от помещицы Могилевского уезда, жены коллежского советника А. О. Паскевич, урожденной Коробаньковой, двухэтажный каменный дом, прилегавший к бывшей городской богадельне и занимавший с садом около 2 десятин земли. В этом доме и помещаются до настоящего времени инвалиды. Инвалидный дом учрежден в 1842 г. на 30 человек; за последние 10 лет в нем приспевалось ежегодно, средним числом, 24 инвалида. Содер­жание этого заведения обошлось приказу за это время, средним числом, 1571 рубль в год; годовой же приход то инвалидному дому составлял лишь 259 рублей.

Сиротский дом учрежден в 1842 г. на 30 мальчиков и 15 девочек. Он состоит в ведении приказа общественного призрения и содержится на его средства; собственного здания не имеет, а помещается в наемном доме, за кото­рый в настоящее время платится аренды 1000 рублей г в год. Туда поступают бесплатно на призрение сироты, от 7 до 10-летнего возраста включительно, из детей местных чиновников, канцелярских служителей, а также местных купцов, мещан, цеховых и вообще лиц свобод­ного состояния; дети эти остаются в заведении не далее 13-летнего возраста. За последние 10 лет в сиротский дом призревалось, средним числом, в год: мальчиков 31 и девочек 20; средний годовой расход за это время на содержание заведения составлял 6539 рублей.

Еврейская богадельня учреждена в 1830 г. на 20 кро ватей; содержится на счет сумм еврейского коробочного сбора, но состоит в ведении приказа. Она помещена первоначально в строениях богоугодных заведений при­каза, потом в наемных частных домах, и, наконец, с 1868 г. находится при еврейской больнице в доме, пода­ренном купцами Эдельманом, Шуром, Цукерманом и Ратнером (на Офицерской улице). За последние 10 лет в ней призревалось, средним числом, в год: мужчин 16 и женщин 8; средний годовой расход по содержанию за­ведения составлял 1761 рубль.

Из частных богаделен в Могилеве осталось 7; из них одна для евреев, содержимая на средства еврейского об­щества, а остальные для христиан находятся при церквях: Воскресенской, Соборно-кладбищенской, Успенской, Петро-Павловской, Николаевской и при римско-католическом Успенском костеле (бывшем кафедральном) и содержатся на пожертвования прихожан и других боготворителей. Во всех этих богадельнях призревается дряхлых и увечных 72 лица обоего пола.

Могилевское женское благотворительное общество в 1860 г. Оно имеет целью посильно помочь бедным жите­лям г. Могилеве, особенно семействам неимущих офицеров и чиновников, не приобревших право на пенсию, а также доставление средств для возвращения на родину семействам, прибывшим в Могилев из других мест и подвергшимся каким-либо несчастьям.

 (Продолжение следует)
(Продолжение. Начало в №№ 139, 146, 173, 178—180, 182, 186)

Средства общества заключаются в годичных денежных взносах членов, во всякого рода добровольных приноше­ниях как деньгами, так и вещами и припасами и в сборе с устраиваемых в пользу общества одной ежегодно лоте­реи, спектаклей, концертов и т. п. Годовой оборот сумм общества за последние 10 лет, средним числом, выража­ется в следующих цифрах: приход 3292 рубля и расход 3035 рублей.

К 1872 году в комитете общества было всего денежных средств процентными бумагами и наличными деньгами 150 р. 64 коп.; к 1 января 1881 года образовался неприкосновенный капитал в 2800 рублей, проценты с которого употребляются на текущие расходы.

Делами общества заведывает комитет, состоящий из председательницы, пяти членов — распорядительниц и секретаря.

Общество Красного Креста. Местное управление Рос­сийского Общества Красного Креста учреждено в г. Моги­леве 23 ноября 1876 года, накануне последней восточной войны, за освобождение балканских славян.

С начала основания управление преследовало общую цель, предначертанную в уставе общества, содействием, во время войны военной администрации в уходе за ранеными и больными воинами и доставкой им как врачебной, так и всякого рода помощи. Содействие это вы­разилось в подготовке и отправлении в действующую ар­мию сестер милосердия; в устройстве 2-х лазаретов на 63 кровати в расположенных при железных дорогах го­родах Гомеле и Орше, для пользования раненых и больных воинов; в заготовлении и отправке теплой одежды для них и необходимых перевязочных и санитарных при­надлежностей и в выдаче пособий раненым и семействам убитых воинских чинов. С прекращением военных дейст­вий управление, продолжая заботиться об увеличении де­нежных средств общества и об облегчении положения страждущих воинов и семейств их, расширило свою дея­тельность на пользу и прочего населения губернии, яв­ляясь со своей помощью в случаях общественных бедст­вий, как: градобития, пожары и проч.

Средства управления составляются из ежегодных де­нежных взносов членов общества и единовременных пожертвований деньгами, вещами и всякого рода имущест­вом. Движение сумм в Могилевском местном управлении С 1877 по 1881 г. было следующее:

поступило 31295 р. 11 ½ к.,

израсходовано 18286 р. 68 к.,

осталось 13008 р. 43 ½ к.

Местное управление состоит из председателя, товари­ща председателя, казначея, делопроизводителя и 8 чле­нов.

Затем не лишним будет сказать о Могилевском общест­ве сельского хозяйства. Оно учреждено в 1879 г. с целью содействовать улучшению и развитию сельского хозяйства в Могилевской губернии. Поэтому к занятиям общест­ва относятся:

1) рассуждение и беседы о сельскохозяйственных воп­росах;

2) исследование условий, в которых находится сельское хозяйство в губернии;

3) изыскание наивыгоднейших способов ведения сель­ского хозяйства в губернии;

4) распространение в среде местных землевладельцев полезных сельскохозяйственных сведений;

5) изыскание способов к улучшению местного скотовод­ства;

6) изыскание способов к приобретению хорошего ка­чества семян, земледельческих орудий и других сельско­хозяйственных предметов;

7) содействие хозяевам к наивыгоднейшей продаже сельскохозяйственных продуктов;

8) посредничество в отыскании управляющих, приказ­чиков, экономов, садовников, арендаторов имений и дру­гих тому подобных лиц.

Средства общества состоят в настоящее время лишь из годичных денежных взносов действительных членов.

К 1880 году приход сумм общества составлял 1651 рубль 50 коп., в течение 1880 г. израсходовано 375 р. 61 к., за­тем к 1 января 1881 года состояло налицо 1275 р. 89 к.

Общество имеет в гг. Могилеве и Орше склады сель­скохозяйственных машин, орудий и семян. Предметы из этих складов продаются хозяевам без всякого барыша, по той цене, в которую обходится обществу покупка и дос­тавка их.

Делами общества заведывает совет, состоящий из председателя, трех членов, секретаря и казначея.

Примечание. В сентябре 1881 года утвержден устав Мо­гилевского общества помощи бедным воспитанницам ме­стной женской гимназии.

Занятие и промышленность жителей гор. Могилева.

Христианское население города, за исключением при­вилегированного класса, занимается по преимуществу: огородничеством, садоводством, рыболовством, выделкою кож, конопляного масла, глиняной посуды и некоторыми ремеслами. Торговля же, как и большая часть ремесел, сосредоточивается исключительно в руках евреев.

Огородничество. Удобной огородной земли считается в городе до 300 десятин. Прибрежные местности 2-й и 3-й частей города, заливаемые водой во время весеннего разлива р. Днепра, представляют хорошо удобренную почву, на которой с успехом растет капуста и огурцы. Капусты ежегодно продается до 20000 пудов, на сумму 5000 руб., огурцов на 7000 рублей, считая копу (60 штук) от 5 до 15 коп.; продажа остальных овощей: картофеля, свеклы, моркови, репы, редьки, редиса, петрушки, лука, и т. п. простирается до 15000 рублей.

Садоводство. В городе считается до 100 десятин зем­ли, засаженной фруктовыми деревьями (яблоки, груши, сливы, вишни) и кустами; доходность с этих и других, средним числом, достигает 20000 рублей. Яблоки и груши, продаваемые на пуды (от 80 к. до 1 руб. 25 к.), вывозятся частью в Смоленск, Москву, Витебск, и Псков, а частью расходятся на месте.

Рыбная ловля. Ловлею рыбы занимаются до 70 чело­век ежегодно в течение 30 недель; причем добывается от 1500 до 2000 пудов разной рыбы, считая среднюю цену в 4 руб. пуд, на сумму около 8000 руб. Почти все эти рыболовы с наступлением зимнего времени занимаются выделкой простых роговых гребней, производство кото­рых, при продаже на месте от 3 до 7 коп. за штуку, дос­тавляет им до 3000 руб. дохода; нужный материал (рога) приобретается ими в Могилеве у мясников и скотопро­мышленников.

Выделка кож. Выделка сырых кож была одним из ста­рейших по времени ремесел в Могилеве и составляла предмет даже заграничной торговли. В настоящее время ею занимаются до 300 человек ₍и обрабатываются свыше 33000 кож. За выделку каждой кожи по заказу кожевник получает по 1 рублю: из этой суммы ему остается чис­того заработка от 30 до 50 копеек.

Чемоданное мастерство. Приготовлением чемоданов занимаются, преимущественно в зимнее время, местные мещане-христиане, которых всего три мастера; летом они промышляют съемом садов, огородов, лугов. Оборот всего производства доходит до 1600 рублей.

(Окончание следует)