Мусиенко, И. Две фамилии, две судьбы / Игорь Мусиенко // Вечерний Могилев. — 2016. — 21 декабря. — С. 10.
Улицы Могилева
Объясните, как могла в Могилеве появиться улица Вильямса? Откровенно говоря, у меня фантазии не хватает, чтобы представить, в честь кого она была названа. А кто такой (или кто такая) Курако? Эта улица в Могилеве тоже есть…
Александр КРАВЦОВ, читатель.
Не будем заниматься фантазиями и обратимся к конкретным фактам.
Первая из перечисленных вами улиц, уважаемый Александр, расположена неподалеку от Могилевской средней школы №25 (район пересечения ул. Крупской и ул. Гришина) и носит название, полученное в черть выдающегося ученого Василия Робертовича ВИЛЬЯМСА (1863-1939).
Сам он родился в Москве, а вот его отец — на что и указывает фамилия и отчество сына — был американцем из штата Вермонт, откуда и перебрался в экзотическую для него Россию. Это произошло в 1852 году. Работая инженером путей сообщения, Вильямс-старший строил железнодорожные мосты, быстро освоился и завел семью. Его русская супруга родила десятерых детей, но шестеро из них умерли в раннем возрасте. Так что Василию Робертовичу, можно сказать, повезло.
Отца не стало, когда будущему ученому исполнилось 14 лет. Мать не помешала сыну сделать собственный выбор, и, окончив реальное училище, в 1883 году Василий Робертович поступил в Петровскую земледельческую и лесную академию (ныне Московская сельскохозяйственная академия им. К. Тимирязева). Это был первый шаг на долгом и славном пути, приведшем молодого способного студента к зрелости опытного исследователя.
На пике своих научных достижений В. Вильямс считался крупнейшим специалистом в области агрономического земледелия. Он создал теорию единого почвообразовательного процесса и разработал травопольную систему, которая с успехом внедрялась в сельское хозяйство. Руководил созданием первых в России чайных плантаций на территории Закавказья. Организовал Луговой институт (сейчас Всероссийский Научно-исследовательский институт кормов) и Почвенно-агрономический музей. Все, к чему неустанно стремился В. Вильямс, имело целью разнообразить сельскохозяйственные культуры, предотвратить истощение земельных угодий, повсеместно добиться максимальных урожаев и обеспечить продовольственную безопасность страны.
Кстати, Октябрьская революция не прервала плодотворную деятельность ученого — именно при новой власти идеи В. Вильямса были в полной мере реализованы на практике. А сам он удостоился всех мыслимых регалий и наград, получил Ленинскую премию, стал академиком АН СССР и почти одновременно — академиком АН БССР. В общем, нет ничего удивительного в том, что после смерти Василия Робертовича его фамилией были названы улицы во множестве городов Советского Союза — в Астрахани, Омске, Киеве, Одессе, Казани, Туле, Брянске и т.д. А заодно и в Минске. И у нас — в Могилеве…
Ради объективности следует отметить, что «парадный» портрет В. Вильямса все-таки приукрашен и не дает реального представления об этом человеке. Он допускал серьезные научные ошибки: недооценивал одно, переоценивал другое, игнорировал третье. Тем не менее, заслуги Василия Робертовича гораздо весомей его заблуждений и просчетов.
И что касается личных качеств — здесь опять же мнение двоякое. Некоторые современники утверждали, что он был карьеристом, циником и довольно неприятным субъектом. Но есть и другие свидетельства. Согласно им, Василий Робертович отличался благородством, кристальной честностью. Умел дружить и никогда не отказывал в помощи. С удовольствием принимал гостей, слыл душой любой компании. Обожал животных — в его доме всегда было много кошек…
И теперь поди разберись, где правда, а где лукавые выдумки.
* * *
Улица Курако неслучайно является официальным адресом Могилевского металлургического завода — именно с металлургией связал свою судьбу уроженец Могилевщины, гениальный самоучка, основатель школы советских доменщиков Михаил Константинович КУРАКО (1872-1920). Впрочем, в яркой биографии нашего земляка были и другие интересные страницы. Но обо всем по порядку.
Он родился в родовом поместье своего деда — отставного генерала Арцымовича. Усадьба располагалась около села Козелье (ныне Краснопольский район). Отец Михаила Константиновича также был отставным военным — ветераном обороны Севастополя (1854-1855 гг.). И разумеется, юному отпрыску прочили будущее если не блистательного полководца, то хотя бы лихого офицера.
Однако в Полоцком кадетском корпусе своенравный, не терпящий муштры паренек продержался всего лишь три месяца, после чего был отправлен домой. Недолго длилось его пребывание и в Горецкой гимназии — он снова очутился дома. А когда его зачислили в уездное земледельческое училище, безрадостно терпел, сколько было сил, и, в конце концов, сбежал, однако на этот раз домой не вернулся. И через какое-то время, обутый в лапти и одетый в крестьянское рубище, объявился в далеком Екатеринославе, позже переименованном в Днепропетровск. Там и начал трудиться на местном металлургическом заводе.
Потомственный дворянин, причем из небедных, он устроился в доменный цех обычным рабочим. С одной стороны, он не имел ни образования, ни ремесла, а с другой — действительно маялся дурью. Вот только дурь его оказалась вовсе не блажью! Он удивительным образом угадал свое подлинное призвание.
В краткой статье невозможно пересказать все перипетии его бурной жизни, и поэтому сразу подытожим. Без всякой протекции, только за счет упорства, даже упрямства и благодаря смекалке, умению самостоятельно учиться и постигать мельчайшие тонкости выбранной профессии, из темных пролетарских низов Михаил Константинович поднялся до уровня инженера, конструктора и самого авторитетного эксперта по строительству металлургических предприятий в России. Достаточно того факта, что легендарный комбинат в Кузбассе — этот символ индустриального могущества Страны Советов — хотя и был возведен через 12 лет после смерти М. Курако, однако по его, Михаила Константиновича, проекту. И какому проекту! Нестандартному, новаторскому — воистину революционному.
Кстати, насчет революции. Кроме металлургии нашего героя увлекала еще одна пламенная страсть. Не понаслышке зная о тяжелом положении рабочих, он принимал активное участие в политическом движении 1905-го и 1917-го гг. Ав 1906 году его арестовали и приговорили к ссылке за то, что у себя на малой родине, в Могилевской губернии, он призывал к восстанию крестьян. Сюда Михаил Константинович приехал из Донбасса, чтобы укрыться от преследования жандармов. Думал тихо переждать, да куда там! Не тот был характер. Обратно в Донбасс прославленный металлург вернулся только в 1909 году…
Говорят, талантливые люди талантливы во всем, и это в полной мере относится к Михаилу Константиновичу. Не получив традиционного образования, он самостоятельно изучил математику, химию, физику. Имел глубокие познания в истории и экономике, свободно владел французским и английским языками, наизусть цитировал целые страницы прочитанных книг.
В общении с людьми был остроумным и обаятельным, но мог проявить и железную твердость. Обладал невероятным даром убеждения. Один из его многочисленных учеников вспоминал: «Позови Курако — и люди за ним по льду пошли бы босиком!»
А еще буквально все отмечали его бескорыстие и скромность. Из заработанных денег — весьма приличных! — он всегда оставлял себе ничтожные крохи. Основную же сумму фактически раздаривал коллегам и подчиненным: кому на свадьбу, кому на рождение ребенка, кому на лекарства или покупку мебели. Назад ничего не требовал, а когда возвращали — не брал…
Умер М. Курако в самом расцвете сил, не успев завершить очень многое из того, что планировал. Вокруг бушевала Гражданская война, но его сразила не пуля, а болезнь. Сыпной тиф. Дата смерти: 1920-й год, 8 февраля.
Над местом его погребения в г. Новокузнецке (Россия) высится кирпичная оштукатуренная стела. К ней прикреплена чугунная табличка, на которой указаны годы жизни и рельефно выделяется надпись: «Михаил Константинович Курако — великий мастер доменного дела».