Аверкова, Е. Любимое дело Кати Аверковой / Екатерина Аверкова ; беседовала Виктория Сидельникова // Магілёўскія ведамасці. — 2010. — 25 сентября. — С. 12.
О новом главном режиссере Могилевского драмтеатра – молодой девушке, прибывшей к нам из столицы, «МВ» уже рассказывали. Многие наверняка помнят Екатерину Аверкову как актрису на ежегодном театральном форуме «Март.Контакт». Скоро появится возможность оценить и ее режиссерские способности, ведь главреж надеется в следующем году поставить на сцене вверенного ей театра как минимум три спектакля. А пока познакомимся с ней поближе.
– Катя, в 26 лет брать на себя ответственность за репертуар театра, который открыл свой 122-й сезон, как минимум подвиг. Не сомневаешься в своих силах?
– Нет, иначе не приехала бы сюда. Но действовать второпях – не в моих правилах. Важно не навредить. Понаблюдаю все изнутри, лучше узнаю коллектив, а после займусь новыми проектами.
– До тебя в нашем театре женщины не занимали столь ответственную должность. Как считаешь, этот момент как-нибудь повлияет на общую атмосферу?
– Если занимаешься любимым делом и у тебя это получается хорошо, какая разница – мужчина ты или женщина. Зритель смотрит спектакль, следит за действием, наблюдает за актерами и вряд ли задумывается над тем, как выглядит режиссер и сколько ему лет. Главное, чтобы спектакль держал, был интересен.
Помню свою первую большую пресс-конференцию, после которой вышло интервью. Оно начиналось так: «Екатерина Аверкова настолько красивая женщина, что в ее профессиональные качества верится с трудом». Я поняла, что журналист меня не слушал. Мне мало понятен подход к человеку с точки зрения его пола.
– Новый сезон начался с «Грозы» Островского. Благодаря «Март.Контакту» можно проследить и за театрами других стран, которые каждый год привозят в Могилев классику. Ни в коем случае не умаляю достоинств постановок, и все-таки: до каких пор будет переигрываться классика? Все чуть ли не наизусть знают историю Гамлета, так есть ли разница: произнесет он свой вечный монолог в спортивном трико или панталонах принца?
– Трико и панталоны – лишь внешние атрибуты. Режиссерский замысел всегда глубже. Гамлета можно играть по-разному: как недовольство строем, про любовь, эдипов комплекс, про человека, которого лишили короны.
Для меня классика равно актуальность. Если взять пьесы, которые вышли в 90-е годы прошлого века, то 99,9% из них затрагивают узкие проблемы. Меня уже тошнит от историй про наркоманов, где ровным счетом ничего не происходит. Важен сюжет, действие – то, что есть в классике. Вы любите – и какая разница про эту любовь написали сейчас или триста лет назад?
– Согласна. И все же почему бы не поставить пьесу, к примеру, о знакомстве в Интернете или пластической операции – о современном, о чем классики даже не подозревали?
– Возможно все. Просто я отношусь к тем режиссерам, которые изначально опираются на текст. Люблю хорошую литературу. Если современные авторы знакомство в Интернете закрутят в интересный сюжет, почему бы и нет. Я с удовольствием как режиссер пофантазирую на эту тему. Кстати, вот мой адрес электронной почты averkovmail@mail.ru. Просьба к драматургам: присылайте свои пьесы. Обещаю, буду лично их прочитывать.
– Тогда молодежи среди зрителей станет в два раза больше?
– Для меня важен молодой театр. Но я не могу рисковать и выводить свои эксперименты сразу на большую сцену. Лабораторные работы, поиск нового театрального языка проводятся на малой сцене. А о том, что, работая над любым произведением, все равно смотрю на него с позиции своего возраста, и говорить не надо. Каждый раз вношу в него дыхание своего времени независимо от того, хочу я этого или нет.
– Катя, а как ты относишься к кино? Все-таки конкурирующий жанр. Изучая театральные и киношные афиши, народ постоянно делает выбор.
– Да ну, какая конкуренция! Прошли те времена, когда поход в кинотеатр был событием. Сейчас, по моим наблюдениям, туда ходят погрызть семечек и попить пива. Я знаю многих людей, которым телевизор необходим для фона. Если смотреть его каждый вечер, можно бесконечно удивляться. А если, допустим, лишить себя просмотра на два года? Я так сделала. И когда вновь включила телевизор – заплакала от ужаса. Мне чужды те ценности, которые там пропагандируют. Поэтому не смотрю его вот уже шесть лет.
– Неординарное решение. Но как-то надо быть в курсе событий.
– Конечно. Я знаю все, что происходит в мире, но желтую прессу и телевизор я исключила. Освободила себя от шлака и бреда и, поверь, стала по-настоящему счастливым человеком. Все новости узнаю из Интернета, а кино смотрю только то, которое интересно мне. Мои одни из любимых режиссеров Франсуа Озон и Ларс фон Триер. Люблю «Механическое пианино» Михалкова и фильмы Ренаты Литвиновой за их язык. Правда, иногда включаю канал «Евроньюс», но только ради новостей без комментариев. У меня есть свой адекватный взгляд на все события, воспринимаю их, как хочу я, а не так, как мне навязывают.
– И все-таки конкуренция есть. Зритель, желающий увидеть космических роботов или зомби, никогда не пойдет в театр. Скажи, почему ужасы – такой огромный жанровый пласт – никогда не ставятся на театральной сцене?
– Наверное, ни один театральный костюм не сделает такого зомби, как это умеет кинематограф.
– Не скажи. Весной в Москве проходил парад зомби. Молодежь переодевалась в страшилок и пугала прохожих. Впечатляющее зрелище.
– Не приемлю ужас ради ужаса. Одна из функций театра – образовательная, поэтому даже пугать надо умно. Никогда не думала о подобных постановках и не уверена, что в них есть надобность. Воздействовать на нервы? А зачем? Мне кажется, люди приходят в театр не для этого. Нельзя поставить актера на паузу и пойти покурить. Придя второй раз на этот же спектакль, можно испытать совсем другие чувства, заметить что-то другое, потому что перед тобой – живой человек. Обмен энергиями в театре сродни беседе. В кино ее нет. Там ты – сторонний наблюдатель. Что касается жанра фантастики, то в нем я себя уже проявила — мой первый спектакль «Кысь» по роману Татьяны Толстой.
– Катя, чувствуется, что свою профессию ты выбрала осознанно. Что хочешь взять от нее по максимуму?
– Я обеими руками за саморазвитие. Категорично отношусь к тем людям, которые кичатся высшим образованием, особенно в сфере искусства. Для меня ты перестаешь быть профессионалом в тот момент, когда останавливаешься в развитии. Каждый спектакль – моя личная планка. Вижу себя в личном поиске, эксперименте, самоотдаче.
– Родиться, вырасти и получить образование в Минске, поставить более десятка спектаклей в разных столичных театрах и уехать из дома в Могилев. Легко ли далось такое решение?
– Еще студенткой Академии искусств, по-моему, в 2002 году, я впервые приехала в Могилев. Увидела драмтеатр – красивое здание в центре города – и влюбилась. После три года участвовала в театральном форуме. Поэтому Могилев для меня – не такой уж и чужой. Здесь мне комфортно и уютно. Хотя есть моменты, к которым привыкнуть не могу. Не понимаю, как жить без интернет-магазинов. Там можно заказать все, что хочешь, вплоть до билетов в театр, и курьер тебе привезет покупку. Также долго искала круглосуточную аптеку, оказалось, здесь их всего одна или две. Но это все мелочи по сравнению с тем, какой огромный пласт работы мне придется освоить.
– В жизни, театре, литературе – везде герои. По долгу профессии тебе приходится выбирать героев, придумывать им реплики, создавать характеры. Скажи, какой он для тебя – современный герой?
– В Минске в последние годы ощутимо возрос уровень интеллигентной молодежи. Меня радует, что всенощные тусовки в клубах и инертные зависания на лавках постепенно отходят. Поэтому нынешний герой – это образованный молодой человек с внутренней свободой и активным образом жизни. Не тети в мини-юбках с подтяжками на лицах, не парни с возом вредных привычек и узким кругозором – в этом я вижу болезнь нашего общества, – а личность со своими стремлениями и сильной волей.